Секунда до Эдема

– Я предлагаю вам вариант, при котором никто не пострадает, пока дело не прояснится. Думаете, тот, кто это сделал, вылезет из укрытия и замашет руками, как только пойдет следствие? Нет! Пострадает кто угодно, но только не виновник! Сами подумайте, – яростный шепот немного смягчился, – вы можете сломать множество жизней из-за человека, которого никто, вероятнее всего, не ищет, иначе об этом было бы слышно на каждом углу. Сопоставьте факты, подумайте логично – с восьмидесяти процентной вероятностью этот парень обыкновенный коматозник. Он ровным счетом ничего о себе не знает и не помнит и ему, кажется, прекрасно! Я не убеждаю вас не говорить ему правду, но и сделать это не тороплю. Все нужно решать по мере поступления. А пока что я могу…

– Вы не имеете никакого права решать за меня.

– … могу исключить из системы повиновение, – с нажимом повторил Итан, – и дисфункционировать кнопку питания. Как минимум это будет гуманно. И да – я не имею права решать за вас, мистер Эйнем, но моим долгом было призвать вас не торопить события, и я его выполнил. Дальше будет так, как поведет вас ваша совесть. Но в случае правильного выбора можете надеяться на моё полное молчание.

Они играли в гляделки всего ничего, но немой диалог отскакивал от них вопросом-ответом, как мячик пинг-понга.

Совесть все еще бунтовала, голова плавилась.

– Что на счет содействия? – Винсент, вероятно, с опозданием осознал, что этим вопросом уже подчеркнул свое решение, но игнорировать все имеющиеся варианты было бы большим расточительством. – Не говорите, что оставите меня разбираться с этим самому. Я до сих пор не уверен, что хоть как-то просуществую с ним рядом даже несколько часов.

Итан неуверенно, но, тем не менее, кивнул.

– Узнаю про него все, что в моих силах, мистер Эйнем. Что до дальнейшего… Если все же захотите подключить официальные органы, то советую сделать это сейчас. Понимаете, в данный момент этот парень значится в документах, как товар, вы – как его владелец. Его отправят на официальное медицинское освидетельствование, а когда окончательно выяснится, что он человек, вы и компания как минимум будете рассматриваться под статьёй работорговли, и если за эксперимент ответственны не все, то прошедшие несколько дней парня использовали в личных целях вы и только вы. Своевременное заявление снизит вероятность того, что вы… что мы с вами попадем под раздачу разбирательства. Если захотите заявить позже, то будьте готовы к ужесточенным мерам. Но, наверное, самое неприятное состоит в том, что на решение потребуется время. Но что бы вы не выбрали, обязательно предупредите об этом меня. Я дам вам свои контактные данные.

Итан не лгал: для начала он сделал все, что в его силах, в пределах этих четырех стен. Винсента поражало, что при смелых и резких убеждениях, касаемо ситуации, мистер Атенхейм умудрялся совершенно спокойным и дружелюбным образом взаимодействовать с источником проблемы. Он сказал Энзо: «нам нужно выключить тебя на пару минуточек», и его ладонь почти мягко, словно с заботой детского хирурга тронула его затылок.

Все прошло быстро: с помощью спецпрограммы и беспроводной сети Итан выполнил обещанное, в процессе поговаривая что-то о вреде подобного взаимодействия мозга и инородной системы. Винсент отдаленно понял, что он говорит о возможных диссонансах на почве настоящего и принудительного сна, однако все его мысли были там – через несколько минут, когда его оставят одного, наедине с размыкающейся перед ним с каждой секундой черной дырой.

– Он считает, что синтетиков полностью растят в пробирке, а потом наделяют их чувствами с помощью системы, – перед уходом Итан на мгновение замер у двери. – Выбор – две крайности, и я бы советовал вам придерживаться одной из них. Вы понимаете, о чём я? Либо он знает, либо нет. Середина будет неоправданным риском только лишь ради слабостей и поблажек.

Несмотря на пространность, Винсент словно со вспышкой, пришедшей откуда-то извне, осознал, скорее, абстрактно, чем понятийно, что значит этот призыв.

Он долго стоял у дверей и, несмотря на бешеный поток мыслей, не мог думать ни о чём. Среди гаммы ощущений и эмоций он с трудом, но все же выцепил ту, которая стала потрясением – иррациональное отторжение.

Интересным было то, что для Энзо… ничего не изменилось. Только поблагодарил за дисфункцию кнопки питания, сказав что-то про нелегальные действия, которые нужно занести в список вещей из разряда «must to do». А Винсент смотрел на него, смотрел, смотрел и не знал, что делать дальше. По его дому ходил совершенно незнакомый ему человек, а он должен был хотя бы попытаться сделать вид… что все нормально? что давать какие-то указания по-прежнему в порядке вещей? что он не вздрагивает каждый раз, когда они в одном помещении? А он вздрагивал, вздрагивал до оледенения внутренностей, как не дай Бог познать кому-то другому.