Секунда между нами

Она часто вспоминает о фотографиях, которые Робби показывал ей на своей странице в соцсети. Большинство были сделаны, когда они с Марти путешествовали вместе: вот они на сиднейском мосту Харбор-Бридж; вот – в Мачу-Пикчу; вот – в Таиланде на вечеринке в честь полнолуния[21], с люминесцентными повязками на голове и в оранжевых жилетах. На снимках они выглядят как парни, которым все сходит с рук: Робби с его высоким ростом и суровым лицом и Марти с дерзкой улыбкой и ярко-синими глазами. Их внешность полностью соответствовала их внутреннему содержанию: детки, прожигающие жизнь, у которых нет никаких забот. Дженн почувствовала зависть. Она завидовала им, потому что они просто взяли у родителей денег и отправились куда глаза глядят сразу после окончания школы. Им не надо было работать, они жили на всем готовом.

А ее жизнь в восемнадцать лет была совсем не такой.

Но, услышав, как открывается дверь, Дженн не может сдержать улыбку. Здорово снова встретиться с Марти, и Робби очень рад его возвращению в Эдинбург.

Она оглядывает гостиную: в баночках горят чайные свечи, в камине пылает огонь – впервые за эту осень. На столиках и каминной полке расставлены чашки с чипсами и орешками. Эти маленькие детали показались ей очень милыми, как раз то, что надо перед вечеринкой. Вообще немного странно теперь устраивать вечеринки. Им по двадцать восемь лет, и они как будто стоят на очередном пороге жизни: не совсем еще взрослые и зрелые, но уже далеко не дети, – что-то посередине.

Она слышит хлопки по спине и смех в прихожей, затем звук тяжелых шагов в направлении гостиной.

– Дженн! – восклицает Марти, подходя ближе и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку. На нем дорогущая рубашка, волосы по-модному подстрижены, подбородок гладко выбрит. Он выглядит старше своих лет, но это ему к лицу.

– Давно не виделись, – говорит он.

– Да уж, – улыбается она, – сколько лет, сколько зим.

– Кажется, с той рождественской вечеринки у Робби. Я сразу после нее улетел в Нью-Йорк.

– Точно, – отвечает она, – я тогда глинтвейна перебрала.

– Пожалуй, мы все тогда перебрали, – добавляет Робби, протягивая Марти бутылку пива, которую принес для него.

– Помнится, кто-то обещал заглядывать в гости. – Марти качает головой с притворным недовольством.

– Да ладно тебе, – отмахивается Робби. – Мы же виделись в Дубае в прошлом году.

– В начале прошлого года! И это был худший мальчишник на моей памяти. – Марти обращается к Джен: – Он постоянно торчал в телефоне. Строчил тебе в ресторане, выскакивал из бара на улицу, чтобы поговорить с тобой. Один раз мы даже спрятали его телефон под шезлонгом.

– Ну все-все, хватит, – со смехом перебивает его Робби.

Дженн невольно улыбается. Она прекрасно помнит те десять дней, которые они провели в разлуке впервые за год отношений. Это была настоящая пытка: они день и ночь обменивались сообщениями, и каждый раз, когда она их читала, ее сердце выпрыгивало из груди. Конечно, они и раньше проводили какое-то время порознь – у обоих была насыщенная жизнь, но десять дней в разных странах ощущались как бесконечность.

Тогда она осознала: между ними происходит что-то очень серьезное. То, чего она никогда не испытывала раньше и вряд ли испытает когда-либо еще.

– Где собираешься здесь работать? – спрашивает Дженн.

Марти поворачивается к ней.

– Один небольшой хедж-фонд в городе, – отвечает он.

– «Один небольшой хедж-фонд в городе», – с улыбкой передразнивает Робби. – Да, в последнее время дела у Марти идут неплохо.

Она знала, что он говорит искренне, хотя в его голосе звучит и горечь.

– Почему ты решил вернуться? – спрашивает Дженн.

Она чувствует себя на удивление легко и комфортно в обществе Марти, хотя они встречались только один раз. Как будто они дружат уже тысячу лет. Все эти дурацкие открытки, валяющиеся по всей квартире, пьяные телефонные разговоры после паба, когда у Марти за океаном вечер только начинается.

Марти пожимает плечами:

– Наверное, просто надоело жить там, вдали от дома. Нет, все здорово, не пойми меня неправильно, но все-таки я всегда был немного домашним птенчиком.

Дженн кивает, пытаясь представить, каково это – жить за границей. Ведь у нее когда-то были такие планы.

– Ну что, – продолжает Марти, переводя взгляд с одного на другого, – значит, вы уже три года вместе?

– Именно, – отвечает Робби и обнимает Дженн за талию.

Ей и самой верится с трудом. Неужели прошло уже три года? Она любит его все так же сильно.

– А что с той девушкой, с которой ты встречался в Нью-Йорке? – спрашивает Робби. – Тиффани, кажется? Я думал, у вас все серьезно.

– Ее зовут Тори, – с расстановкой произносит Марти, – и нет, в итоге у нас с ней ничего не вышло.

– Печально, дружище. «Еще один повержен в прах»[22].

Марти улыбается:

– Еще не вечер, и все такое. Ну, мало ли, может, я с кем-нибудь познакомлюсь на вашей свадьбе.

Робби чуть не поперхнулся своим напитком. Его рука соскальзывает с талии Дженн.

– На нашей свадьбе?

По лицу Марти пробегает тень недоумения.