Секунда между нами

Дженн поднимает глаза и прощается с Дунканом, – это уже слышно. Мэриан торопливо шагает к входной двери и отпирает замки. Наконец, после нескольких вздохов и чертыханий, она открывает дверь. На пороге стоит мужчина. Маленького роста, но опрятный и подтянутый. С умными глазами и рыжими волосами, как у Мэриан. Я едва сдерживаю смех.

– Привет-привет, – говорит он, нежно обнимая и целуя Мэриан. – А ты, наверное, Дженн? – Он поворачивается к ней, широко улыбаясь. – Поздравляю с днем рождения. – Фрэнк целует Дженн в обе щеки и вручает серебристый пакетик. – Надеюсь, тебе понравится, – продолжает он. – Я посоветовался с дочкой насчет подарка, и она сказала, что свечи – беспроигрышный вариант.

– О, большое спасибо, – отвечает Дженн с искренним удивлением. – Это так мило.

Мэриан смотрит на него с обожанием, и я замечаю, как по лицу Дженн пробегает тень грусти. Наверное, ей очень тяжело видеть, что ее мама теперь с каким-то новым человеком, будто и не было тех счастливых лет, которые они провели вместе, одной семьей.

Но я помню фотографии ее родителей и могу сказать, что здесь ничего и близко не напоминает те взгляды, которыми смотрели друг на друга Мэриан и отец Дженн. Вряд ли Мэриан об этом забыла. Но зато она обрела в своей жизни нечто иное, нечто прочное и настоящее. И даже если это не та великая любовь, которую она испытывала к отцу Дженн, но все-таки любовь, пусть и другая. И эти отношения определенно делают Мэриан счастливой. Я не могу не думать о том, похоже ли это на чувства Дункана и Дженн? И насколько было бы лучше для нее – и уж точно менее травматично, – если бы в ее жизни снова появилась любовь такого типа.

– Ну что, – говорит мама после небольшой паузы, – давайте есть торт?

Через пару минут они сидят за столом, в центре которого высится версия Пизанской башни со свечами на вершине, что весьма пожароопасно. Приятно, конечно, что Мэриан так старалась, но повар из нее и вправду никакой. Хотя Дженн, похоже, рада, а все остальное неважно. Если бы мы сейчас были вместе, я бы точно нажрался как свинья и все испортил.

Так гораздо лучше.

Мэриан и Фрэнк вразнобой исполняют «С днем рождения тебя», и я тихонько подпеваю, чтобы никого не напугать. В конце песни Мэриан смотрит на Дженн и через стол негромко произносит:

– Загадай желание.

Дженн наклоняется и задувает все свечи до одной.

ДЖЕНН

Соленый ветер овевает лицо. Холодные солнечные лучи слепят глаза, и Дженн на мгновение зажмуривается. Мама неподалеку прочесывает пляж в поисках ракушек, и время от времени слышно, как они со стуком падают в ее ведерко.

Дженн понимает, что рано или поздно ей придется сказать правду, но сегодня, в день рождения, хочется насладиться моментом, каждой крупицей радости, которую она только может получить. Начиная от маминой героической попытки испечь торт, прекрасного морского пейзажа, который она для нее нарисовала, и заканчивая этим восхитительным пляжем в уединенной бухте Корнуолла, все идеально.

Почти идеально.

Она снова проверяет телефон, и в животе все скручивается в узел. От Робби по-прежнему ничего. А она была почти уверена, что он позвонит или напишет ей в этот день – в день ее тридцатилетия. После стольких лет, которые они провели вместе. После всего, что они пережили вдвоем.

Наверное, это и к лучшему.

Вспоминает ли он о ней хоть иногда? С Лив они расстались, – Хилари упоминала, что летом у них все окончательно разладилось.

Дженн трясет головой. Почему она вообще об этом думает? Ведь он предал ее, подвел в тот самый момент, когда она больше всего в нем нуждалась. Она должна оставить все это позади. Бессмысленно зацикливаться на нем.

– Дженни! – кричит мама.

Дженн оборачивается и улыбается маленькой фигурке в отдалении. Мама подзывает ее к себе, и Дженн направляется к ней через пустынный пляж.

Что-то на песке заставляет ее остановиться.

Записка.

По спине пробегают мурашки.

С днем рождения, Дженн.

РОББИ

Сад ее мамы. Солнце скрылось за тяжелыми облаками, Мэриан копается в клумбе, сидя на корточках, на ней куртка, которая ей явно велика. Куртка Фрэнка? Дженн сидит за садовым столиком и читает очередную потрепанную книжицу. Я начинаю понимать, что воспоминания из ее прошлого закончились на том моменте, когда мы познакомились. И две временны́е линии слились в одну.

Теперь время движется только вперед.

И у нас осталась всего пара недель до того, как мы окажемся в машине.

Делай же что-нибудь.

Но что еще я могу сделать? Я понятия не имею, что у нее за тайна и как ее разгадать.

Дженн переворачивает страницу, и из книги на стол что-то вываливается. Что-то квадратное, розовое. Нахмурив брови, она берет это в руки, потом ахает и подносит ладонь ко рту.

Мама поднимает взгляд от клумбы, прикрыв глаза рукой в перчатке.

– Дженни, что с тобой?

Но Дженн не отвечает. По ее щеке катится слеза.

Что случилось?

– Дженни? – повторяет мама, на этот раз ее голос звучит взволнованно. Она быстро встает и идет к Дженн. – Дженни, что…

Мэриан осекается и опускает глаза.