Секунда на вдох, вся жизнь - на выдохе...(СИ)

В данный момент лейтенант Беркхардт был похож на иллюстрацию к женскому роману: он был одет в свободную шелковую рубашку с закатанными выше локтя рукавами и распахнутым воротником, плотные черные брюки и мягкие кожаные ботинки. Конечно, высокие сапоги подошли бы куда больше, но зато в ботинках было удобнее двигаться. А еще на нем не было никакой защиты. По этому поводу мастер, приглашенный для проверки, уже возмущался, но переубедить спокойного, словно танк, лейтенанта, не смог. И теперь был вынужден начать тренировку с гражданским, который разве что лезвие от гарды отличить мог, и на котором не было никакой защиты. Великолепно. Лучше не бывает.

Осторожный пробный взмах одним из мечей, которые умело держали давно привычные к ним руки, был отведен ленивым движением. Не сходя с места. Второе движение мастера было куда более уверенным, но и оно было отведено все тем же ленивым движением. Что ж, похоже, этот полицейский мог не только отличить лезвие от гарды, но и знал пару движений.

Следующей в ход пошла нехитрая связка, итогом которой стал прижатый к переносице мастера кончик одного меча. Острие второго все так же упиралось в деревянный пол возле левого ботинка. Отшагнув в сторону, Арно чуть прищурил глаза на спокойно смотрящего детектива, и воздух внезапно зазвенел от наконец-то столкнувшегося оружия. Однако и теперь мастера Феллини, которого не могли победить самые достойные соперники уже лет пятнадцать, ждал сюрприз: собираясь продолжить движение, он внезапно обнаружил, что к его переносице опять прижимается кончик меча. При том, что это движение он уловить не сумел. А второй меч все так же упирался острием в пол.

Отойдя в сторону, он опять окинул взглядом спокойного лейтенанта, но в этот раз он видел соперника, а не новичка. На этот раз в ход пошло все мастерство, знания и уловки, накопленные за годы тренировок и боев, но итог был один: ему в переносицу вновь уперлось острие одного меча.

— В чем дело? — недовольно нахмурился комиссар, который никак не мог понять, что именно происходит.

— Ваш специалист Нику не соперник, — тихо пояснил Ренард, и неожиданно стянул с широких плеч пиджак. Небрежно зацепив его на ближайший крючок, он распустил галстук и сунул его в нагрудный карман пиджака. После чего принялся закатывать рукава своей рубашки.

— Капитан, что вы собираетесь делать? — в первый раз за все время спросил Хэнк.

— Комиссару нужны доказательства, чтобы он мог со спокойной душой дать добро на эту операцию. Но он этого не сделает, пока не увидит, на что способен Ник. А он этого не увидит, потому что мистер Феллини ему не соперник, — пояснил детективу Шон, с гримасой неудовольствия выхватывая из небольшой кучи оружия самые подходящие для себя по размеру мечи.

Увидев это, Беркхардт впервые показал, что оружие он взял не для того, чтобы покрасоваться. Неожиданно тот меч, что все это время упирался в пол, описал сверкающую дугу и оказался вытянут вдоль руки острием к локтю, а сама рука согнута так, что прикрывала живот. Хватка на втором мече тоже изменилась: теперь рукоять меча была пропущена между средним и безымянным пальцем, лезвие так же спускалось кончиком к локтю, а рука поднялась от бока к уху. Ноги Беркхардт так же расставил в довольно странную стойку: почти балетную, но на расстоянии шага.

Знакомый с обратным хватом, но не знакомый с продемонстрированной стойкой, Арно Феллини во все глаза наблюдал, как сходятся капитан и детектив, но начало схватки увидеть не смог. Просто обе фигуры чуть ли не размазались в воздухе, а по залу потек непрерывный звон скрестившегося оружия. Оба бойца двигались настолько быстро, что были похожи на две размазанные тени. Трое наблюдателей лишь рты раскрыли, не в силах понять то зрелище, что разворачивалось перед их взглядами. Четвертый мог бы понять, но просто не успевал увидеть все. Слишком быстры были те, кого он в самом начале разговора обозвал про себя «любителями». Любителем был он. А перед ним сражались Мастера.

Раздался короткий свист, глухой удар, и в одной из стен завибрировал меч, воткнувшись в нее чуть ли не на треть. Почти рядом с безмолвной группой замерли Ренард, прижавший лезвие одного из мечей к боку Беркхардта, а второе — к шее Ника. И именно из-под второго лезвия лениво ползла ярко-алая капля крови. Меч самого Ника упирался в пол.

— Ты проиграл, — с насмешкой заметил Ник, делая шаг назад.

— Ты сжульничал! — оскорблено воскликнул на это Ренард, будто это не он едва не перерезал горло собственному любовнику.

— Ты делал то же самое, — насмешливо хмыкнул Ник, — я просто успел первым.

— Почему он проиграл? — сипло спросил Арно, делая свистящий вдох. Как оказалось, он почти не дышал все то время, что длился этот короткий бой. — Ведь ранен именно лейтенант Беркхардт.

— Потому что пустить кровь друг другу — это проще простого. А вот порезать так, чтобы испортить одежду, но не попортить кожу — это намного сложнее. Особенно когда проигрывает тот, кто первым пускает кровь, а второй старается именно что подставиться под удар.