Секвойя (СИ)

— Поверить не могу… Бог мой, Кэри, неужели ты такая слабачка? Ты дашь ему повод думать, что тебе не все равно? — она недоуменно уставилась на подругу. — Только представь ликование этой стервы, когда она узнает, что ты с позором сбежала, поджав хвост!

Каролина, вздохнув, закрыла глаза.

— Даже не думай об этом, — заявила Габриэлла тоном, не терпящим возражений. — Мы остаемся здесь, и точка.

— Нужно срочно найти тебе бойфренда, — вдруг воодушевилась она, — не знаю как, но это будет весело, — она заливисто засмеялась.

***

Большой, изысканно сервированный стол, был застелен белой скатертью, которая слегка покачивалась от легких дуновений ветра. Гости уже собрались. Каролина и Габриэлла пришли последними. Завидев их, мужчины вежливо поднялись со своих мест.

Клод вышел из-за стола.

— Прошу любить и жаловать, мадемуазель Габриэлла Бернар, мадемуазель Каролина Перри, — представил он их присутствующим. — Знакомьтесь, девушки, Рафаэль Арно, владелец Глобал Индастриз, и его супруга Инэс, — он указал рукой на немолодую пару, сидящую по правую руку от него.

Мсье Арно сдержанно кивнул головой.

— Для меня честь познакомиться с Вами, юные леди. Надеюсь, что хотя бы Вы так же преданы морю, как я. — протянул он. Женщина в закрытом светлом платье, сидящая рядом с ним, дотронулась до его плеча:

— Не слушайте его, девочки. Мой супруг так одержим своими морскими забавами, что совсем позабыл о вежливости. Я Инэс, — добавила она, тепло улыбаясь.

— Катамараны нуждаются в уходе и чутком капитане, вот это я понимаю — любовь к морю. Не то, что Ваши гигантские блестящие посудины, которыми и управлять-то не надо, — буркнул он.

— Рафаэль, не будь занудой, — весело сказал Клод. — Дамы, это Мари Фабре и ее супруг Эдгар Леон, — добавил он, указывая на пару, сидящую рядом с семьей Арно. Пара вежливо поклонилась.

Мари Фабре была сорокапятилетней французской актрисой, с Эдгаром они были вместе уже очень давно. Лет двадцать назад она снялась в его фильме «Набережная Сены», и с тех пор они были неразлучны. Каролина и Габриэлла были знакомы с их дочерью Анитой.

Сзади на лестнице послышали громкие голоса, и на верхнюю палубу вбежал светловолосый молодой человек лет двадцати пяти, оживленно споря со своими спутниками.

— Габи! Кэри! — он протянул к ним руки. — Боже, как же давно мы не виделись! — Он стиснул в своих объятиях сначала одну, а затем другую.

— Симон, ты совсем не изменился, — покачала головой Каролина, улыбнувшись.

— Девочки, это мои близкие друзья — Тео и Михаэль, — он указал рукой на своих спутников, молодых людей, держащихся за руки.

Симон был сыном друзей их родителей, влиятельного бизнесмена Хоакина Мартинеза и его супруги Хильды, когда-то давно эмигрировавших во Францию из Аргентины. Девушки были знакомы с ним, сколько себя помнили. Казалось, еще вчера они бегали на лужайке заднего двора дома семьи Бернар, пытаясь догнать собственные тени. Он вырос очаровательным, но слегка странным молодым человеком. Всегда вращаясь исключительно среди геев, он часто вызывал у прессы сомнения относительно его сексуальной ориентации. В интервью он туманно отвечал, что его личная жизнь никого не касается.

— Девушки, я не представил вам еще двоих наших гостей — Эву Блан и Адама Моро, — продолжил Клод, когда Симон закончил рассыпаться в комплиментах.

Те только слегка улыбнулись.

— Адам и Эва… Нарочно не придумаешь, — протянула Габриэлла.

— Наверное, это судьба, — прощебетала блондинка, преданно глядя на Адама.

Каролина фыркнула.

— Чья-то судьба — портить чужую судьбу, — тихо сказала Габи. — Спасибо, Клод, но мы уже знакомы, — уже громче добавила она, дотрагиваясь до его плеча.

— Отлично, тогда прошу к столу, — с легкой улыбкой произнес он.

Гости непринужденно разговаривали. Габи открыто флиртовала с Клодом. Адам весь вечер не отрывал взгляда от стола, а Эва умудрилась влюбить в себя всех присутствующих мужчин. Каролина сидела прямо напротив нее, отчего ей было не по себе. Эва спросила, почему ее бойфренд не появился на ужине. Каролина не придумала ничего лучше, чем ответить, что он неважно себя чувствует, поэтому лег спать. Через полчаса, не выдержав накаленной атмосферы, она, сославшись на усталость после перелета, вернулась в каюту.

На улице уже стемнело. Ветер усилился, и снаружи, на набережной, было довольно шумно. Но звуконепроницаемость этого судна была поистине превосходной: если бы не мерное покачивание яхты на волнах, было бы очень сложно определить, на воде ты, или на суше. Каролина забралась под покрывало, обдумывая события минувшего дня. Ее вовсе не радовала перспектива провести неделю рядом с этой лицемерной выскочкой, которая очаровывала всех, кого встречала на своем пути. Но Габриэлла была права, нельзя было дать Эве в очередной раз позлорадствовать, Каролина и так слишком многое ей уступила. Нет, Адам ее больше не интересовал, но позорно сбегать сейчас действительно было нельзя.

========== Часть 8 ==========