Селфи. Почему мы зациклены на себе и как это на нас влияет

Сомнения одолели пожилых Маслоу и Роджерса слишком поздно. Их блестящие теории вышли из-под контроля. Но эта американская революция довольства собой, в результате которой глубинное «я» было наделено святостью и взвалило на себя ответственность за все происходящее с ним, оказалась идеально подходящей для наступавших времен. В 1970-е и 1980-е годы экономика пережила очередные радикальные перемены, англоговорящие страны были взбудоражены идеей о том, что все проблемы общества, от безработицы до жестокого обращения с детьми и бытового насилия, можно решить, научив людей верить в свое аутентичное богоподобное «я». В этом суровом новом мире не останется места «фальшивкам», «мудакам» или «плаксам». Каждый был особенным и имел все необходимое для успеха. Требовалось лишь поверить.

Одним из приглашенных ораторов на злополучной эсаленской конференции был импозантный, взъерошенный и злой политик с низким рыком как у раненого медведя. Он изменил свою жизнь отчасти благодаря практикам в институте Эсален, который он впервые посетил в 1962 году. Он многое сделает для того, чтобы миссия Эсалена («каждый человек так или иначе несет в себе божественный потенциал; этот потенциал можно раскрыть особым систематизированным путем, чтобы помочь не избранным, но многим, найти в себе неисчерпаемые возможности для обучения, любви, глубоких чувств и творчества») продолжала осуществляться в 1980-е годы и позже – в школах, тюрьмах и судах; в рамках государственной политики и вообще по всему миру. Его тоже будут настойчиво обвинять в том, что все его действия лишь поощряют и усиливают нарциссизм.

В детстве и юности он был католиком, а затем стал учеником Карла Роджерса, прошел Эсален и превратился в одного из самых влиятельных людей Калифорнии. Его звали Джон «Васко» Васконселлос, и он посвятил свою жизнь тому, чтобы подарить миру высокую самооценку.

Книга пятая Особенное «я»

Жила-была в Санкт-Петербурге девочка по имени Алиса Розенбаум [46]. Она родилась в 1905 году в буржуазной семье, а когда ей было двенадцать, к власти пришли большевики. Они отняли аптеку у ее отца и вынудили разоренное и голодное семейство бежать из города. В самом юном возрасте она возненавидела охвативший страну коллективизм. «Уже тогда я поняла, что это порочная идея, – вспоминала она. – Уже тогда я была индивидуалисткой». Алиса приехала в Америку, где со временем завоевала признание и славу, а заодно и изменила самоощущение всей нации. Ее влияние сильно и сегодня, ведь ее идеи живут в системе школьного образования, мировой экономике, Кремниевой долине и коридорах власти. В известном смысле все мы, даже сейчас, во втором десятилетии XXI века, существуем в мире Алисы Розенбаум.

Некоторое время она провела в Чикаго, но затем переехала в Калифорнию и работала в Голливуде статисткой, помощницей костюмера, а после – сценаристкой. Она начала писать книги, резко критиковавшие воцарившийся в США коллективистский дух «Великой компрессии». В 1943 году был опубликован ее третий роман, принесший ей всемирную известность. Эта книга была гимном индивидуализма, в ней утверждалось, что человеческая цивилизация – результат труда целеустремленных «творцов», которым, чтобы созидать, больше всего остального нужна свобода. Противоположностью созидания, по ее мнению, являлся альтруизм. Алиса ненавидела альтруизм. «Людям внушили, что высшая добродетель – не созидать, а отдавать. Но нельзя отдать то, что не создано». Она полагала, что люди должны ставить свои интересы превыше всего. «Первое право на Земле – право собственного „я“». К этому времени она уже перестала быть Алисой. Она назвалась Айн Рэнд, позаимствовав имя у финской писательницы, а фамилию – у своей пишущей машинки. Ее роман «Источник» стал бестселлером.