Семь чудес и ключи времени

– Прости, что? – донесся из-за наших спин голос профессора Бегада.

Касс тут же замолчал. Я умирал от желания услышать продолжение, но не когда нас подслушивал старик-профессор.

Торквин вел группу, практически не разбирая пути, словно слон, обколотый стероидами, он пер напролом сквозь самую чащу. Он не переставал махать мачете, хотя едва ли в том была нужда. Этот парень был как человеческий ледокол. А топливом ему служила собственная злость из-за того, что его заставили работать в выходной.

За ним шли трое огромных и грозных на вид охранников, с которыми мне уже довелось пообщаться в Институте Караи. Это они встретили меня на вертолетной площадке после моей неудачной попытки побега. У одного из них не хватало зуба, у другого – пальца, а у третьего отсутствовали волосы на голове.

На шерстяном блейзере Бегада расплывались большие круги от пота.

– Торквин, – крикнул он, – ты уверен, что эта дорога приведет нас к табачной точке Вендерса?

В ответ Торквин что-то пробурчал, что можно было расценить и как «да», и как «нет». Трое его дружков промолчали.

– Табачная точка? – спросил я.

– Ониксисты приложили огромные усилия для поисков хоть каких-то намеков на вход в лабиринт, – пояснил Бегад. – В одном месте, рядом с голой каменной стеной, они нашли горстку табачных листьев любимой марки Вендерса. И хотя стена оказалась просто стеной, они отметили то место для будущих изысканий. Точка Один. Есть и другие точки…

– Ребят, нужно поторопиться, – заметила Эли, – а то мы потеряем Торквина с его болванами.

Четверо мужчин были уже далеко впереди нас, шагая уверенно и быстро, будто на тренировке по военной подготовке.

– Помедленнее, Торквин, сбавь скорость! – крикнул Бегад.

– Сбавить скорость – все равно что встать! – откликнулся тот. – Быстрее. Идти далеко. На северный склон горы!

И мы продолжили тащиться по джунглям во влажном раскаленном воздухе, волнами поднимающемся от земли. Моя одежда вся промокла от пота, в голове гудело. Но мы уже начали поворачивать по склону на северную сторону горы, а значит, вскоре нас встретит тень.

Где будет ждать прохлада в тридцать три или около того градусов.

Когда мы вышли на открытое пространство, я вытер с глаза набежавшую капельку пота. Солнце скрылось за горой, а перед нами лежал неровный клочок земли, заканчивающийся каменной стеной. Торквина и его ребят не было видно. Профессор Бегад остановился и привалился к дереву.

– Пожалуйста… – простонал он. – Кто-нибудь… скажите этим дикарям… подождать…

– Не нужно, – сказал Касс. – Они прошли точку. Мы на месте.

– Откуда ты знаешь? – удивился я.

– Видел карту в кабинете. И вспомнил обозначение «ТТВ». И подумал, что это, должно быть, и есть «Табачная точка Вендерса». – Касс указал на каменную стену впереди. – Это там.

Мы втроем бросились к стене. Она была вся увита лианами, которые мы тут же начали отдирать. Я стал искать какой-нибудь намек на возможность прохода – необычной формы трещину, выемку, бороздку…

– В сторону! – прогремел рядом голос Торквина.

Все четверо быстрым шагом шли назад, у всех лица пылали от смущения. Торквин принялся срубать мачете лианы и прочую мешающую растительность, трое охранников поспешили присоединиться.

– Герои, – сухо пробурчала Эли.

Торквин повернулся к нам, его грудь тяжело вздымалась:

– Это камень. Входа нет. Идем к Точке Два.

– Здесь я приказы отдаю, – сказал Бегад. – Сделаем передышку.

На меня опять нашло странное чувство. Земля вдруг завибрировала. Я отступил назад, держа в руках две половины камня и перечитывая послания. Ребята Торквина продолжали раздосадованно бить по стене, что-то ворча и позевывая.

Я поднял глаза на гору. Футах в тридцати над нами склон становился ребристым, будто усыпанный осколками. Справа вырастал крутой скальный выступ с горизонтальной платформой и диагонально скошенным основанием, напоминая латинскую букву «Z» с отвалившейся нижней частью.

– Придет беда, – вслух прочел я, – отправься вниз, где один, четыре, два, восемь, пять, семь станет девять, девять, девять, девять, девять, девять. Ничего не понимаю.

– Мне знакомы эти числа, – вдруг сказала Эли. – Один, четыре, два, восемь, пять и семь. Повторяющаяся последовательность для одной седьмой.

– Еще раз? – не понял я.

Профессор Бегад кивнул:

– Дробь одна седьмая, если перевести ее в десятичную, то в записи после точки будет повторяться последовательность цифр – один, четыре, два, восемь, пять и семь. Две седьмые представляют собой ту же последовательность, только после точки идет сразу цифра два.

– Смотри. – Эли вытащила из кармана блокнот и ручку и быстро написала:

1/7 =.142857

2/7 =.285714

3/7 =.428571

4/7 =.571428

5/7 =.714285

6/7 =.857142

– Повторяющаяся последовательность одних и тех же цифр, – пояснила она. – Только начало после точки разное.

Я покачал головой:

– Но Вендерс написал не дробь, а целое. Как одно число становится другим? И как это поможет нам зайти внутрь?

Касс подошел к стене:

– Может, он оставил здесь еще какое-нибудь послание?..