Семь я (СИ)

Высадка произошла в холодном октябре. Для чеченцев не было приготовлено даже палаток - их просто выбросили среди степных просторов, на берегу начинающей стынуть реки, где на километры вокруг не было ни одного человеческого поселения. Но воля к жизни взяла своё. Постепенно возникли маленькие странные домики, скорее похожие на шалаши, и что-то вроде кавказских саклей. Народ, привыкший к трудным условиям жизни, осваивался здесь, в среде, где он был оставлен вымирать.

Правда, трудно было зимой, когда от непривычных морозов начали один за другим погибать родственники беременной девочки, - сначала дядя, потом мать. Но её отец был силён и крепок, он смог сберечь дочь среди русских снегов. Будущий ребенок всё чаще давал о себе знать, девочку постоянно тошнило, она плохо спала по ночам. Всё поселение сплотилось вокруг неё, берегло будущую маму, словно младенец был символом продолжения жизни для всей горстки затерянных в сибирских просторах людей.

Зима миновала, пролетела и немногим отличавшаяся от неё холодная весна. В начале июня девочке пришла пора родить. Отец и оставшиеся в живых родственники очень волновались за неё, следили, как бы она не потеряла ребенка. Но само обновление природы, распускающиеся цветы, белая дымка цветущих яблонь внушали народу веру в то, что самое страшное прошло, что они выжили, война скоро закончится и им предстоит вернуться на родину...

Но очередная беда пришла оттуда, откуда её не ждали, - кто-то занес в деревню Чеченку холеру. Первым, кто умер от неё, был отец девочки. Горько было перенести эту потерю. Что-то с тех пор надломилось в душе ребенка, бесслёзная тоска и ненависть поселились в его чёрных глазах.

Холера уносила с собой всё новые и новые жертвы. Надо было что-то противопоставить этой силе, ополчившейся против людей. Кто-то подсказал мысль: чтобы разогреть кровь и спастись, надо плясать.

И началась странная, потрясающая воображение пляска смерти: люди, уже не знавшие, кто они, - чеченцы или сибиряки, - танцевали кавказские танцы под аккомпанемент ударов в ладони и собственных напевов, танцевали со скорбными выражениями лиц, танцевали - в промежутках между похоронами...

Беременная девочка долго не решалась пойти плясать, боясь за ребёнка, но однажды, ощутив в крови странное беспокойство, всё-таки вышла в круг. И тут же поняла, что эти ощущения были знаком скорых родов. Она упала, схватилась за живот... Люди окружили её. Роды проходили тяжело, и ещё детский, в сущности, организм не перенёс их. Мать умерла, глядя на новорождённого сына.