Семь или восемь смертей Стеллы Фортуны

Стелла распределила обязанности. Всю неделю после работы она и Тина будут ходить к Фиорелле шить и затем ужинать. Каролина должна выяснить, с кем конкретно водится Фрэнк Карапелуччи, и любыми правдами и неправдами выцарапать у его приятелей обещание, что на новогоднюю вечеринку они придут сами и притащат Фрэнка.

– Не ходи вокруг да около, Каролина, – учила Стелла. – Скажи прямо: мол, есть одна девушка, Фрэнк ей приглянулся. Только надо, чтобы интрига была. Кто эта девушка, Фрэнк узнает на вечеринке, и не раньше. – Чуть подумав, Стелла добавила: – Если понадобится, пококетничай с Фрэнковым приятелем. Пусть у него у самого резон появится тебе помогать.

Каролина тряхнула блестящими темными кудряшками.

– Ради подруги на все пойду!

– Если дело сладится, вы будете Франческо и Франческина, – сказала Тина.

У несчастной влюбленной глаза загорелись.

– И впрямь! А звучит как красиво! Хоть бы получилось!

«Не завидую я этому Фрэнку, если он отвертеться попробует», – подумала Стелла.

Перед вечеринкой подруги собрались у Каролины. Проверялась боевая готовность: укладывались кудри, только что освобожденные от папильоток, и шел по рукам флакончик духов синьоры Мулино, прихваченный из дому Фиореллой.

– Стелла, – начала Каролина, – я должна тебе кое-что сказать. Только не кипятись. Помнишь, ты сама велела ни перед чем не останавливаться, лишь бы Фрэнк пришел на вечеринку?

– Да, Стелла сама велела, я свидетель, – вставила Франческина.

Стелла напряглась.

– Что еще такое?

Каролина скроила ехидную улыбочку.

– Угадай, кто приятель Фрэнка?

– Он родом из Абруццо, – подсказала Франческина. – Только названия деревни не припомню.

Ответ мелькнул у Стеллы прежде, чем Каролинины губки прочирикали имя загадочного приятеля.

– Да-да, это Кармело Маглиери! И вот что, Стелла, я ему пообещала: если он притащит Фрэнка, ты с ним – с Кармело в смысле – танцевать будешь!

Фиорелла и Тина прыснули.

– Ну ты и лиса! – выдохнула Стелла. Сердце у нее так и ухало: красавчик и ловкач Кармело явится на вечеринку! Век бы его не видеть, а уж тем более – не танцевать с ним! – И ты только сейчас мне об этом говоришь? Раньше не могла, да? Я бы хоть отмазку придумала!

– Будь у тебя дома телефон, я бы позвонила. – Каролина сделала паузу, чтобы накрасить губы ярко-алой помадой в тон платью. – И вообще, чего ты завелась? Небось не развалишься. Попадаются кавалеры и похуже, чем Кармело Маглиери. Погоди, ты ж еще не знаешь, кому я нашу Фиореллу в партнерши пообещала! – Каролина подмигнула, и девушки возбужденно захихикали.

Почему Стелла так противилась дальнейшим отношениям с Кармело? Она и самой себе не смогла бы объяснить. Казалось бы, не парень, а мечта – синеглазый, сладкоголосый, на гармонике играет, костюм серый на нем ладно сидит. А вот интуиция прямо-таки надрывается: нельзя с ним связываться, бедой это чревато!

Чтобы решить проблему с Кармело, Стелла буквально приклеилась к матери. За подругами она наблюдала издали. Тине жаль было пропускать веселье – интересно же, как пойдут дела у Франческины, – однако она держалась возле сестры. Каролина, Фиорелла и Франческина тем временем ринулись в атаку на парней из Абруццо и без особых усилий взяли их в пестрый плен своих летящих юбок. Вскоре вся компания непринужденно болтала и смеялась. Стелла с удовлетворением отметила, что сшитое ею платье Франческины возымело должный эффект. И впрямь, хорошая выкройка, бюстик-то совсем по-другому заиграл – вон, Фрэнк его глазами ест.

– Отличная работа, Стелла, – шепнула Тина.

– Знаю, – отвечала Стелла.

– Франческине не следует так вертеться, не то груди из лифа выпадут, – с озабоченным видом произнесла Ассунта.

Напрасно Стелла недооценивала упорство Кармело Маглиери. Как только Фрэнк повел в танце Франческину, Кармело двинулся к Фортунам, низко склонился, чтобы поцеловать Ассунте руку. Мать мигом растаяла, простушка. В американских фильмах плейбои всегда так поступают, да Ассунта, бедная, ни единого фильма не посмотрела. Галстук Кармело, темно-зеленый, как остролист, выгодно оттенял его сапфирные глаза.

У Тины была сотня вопросов о службе Рокко; увы, Кармело мало что мог сообщить. Ему Рокко вовсе писем не писал. Тина встревожилась, но Кармело объяснил:

– Я-то ему кто? Просто приятель. Какой смысл бумагу на меня тратить? То ли дело вы, Тина. К вам Рокко неровно дышит.

Вполне предсказуемо Тинино лицо приобрело оттенок фуксии.

– Кармело, вы правда так думаете? Что Рокко неровно дышит?

– Конечно! Во всяком случае, дня не проходит, чтоб он о вас не вспомнил.

Стелла сразу заподозрила, что Кармело следит, верна ли Тина своему жениху. Нахлынула новая волна антипатии.

– Мы за Рокко каждый день молимся, – говорила между тем Тина, блестя скорыми слезинками. – И вы, Кармело, тоже молитесь.

– Обязательно, – сказал Кармело. Лицо его сделалось скорбным. – Стелла, до меня дошло печальное известие о гибели вашего жениха. Примите мои искренние соболезнования. И вы тоже, тетушка Ассунта. И вы, Тина.