Семь или восемь смертей Стеллы Фортуны

Стелла, разумеется, плакать не могла. Обнимая мать и сестру, она гладила их по спинам, в то время как они поочередно утыкались ей в грудь и мочили слезами лиф платья. Стелла не собиралась выходить за Стефано, это да; но целых шесть лет она гнала картину, что собирается, и теперь на нее навалилась меланхолия. Память подсунула фиесту в Никастро и первую встречу со Стефано, затем – его зимние визиты в Иеволи, а главное, тот чудесный снежный день, когда они впятером тремя ложками ели лакомство из кофе, меда и свежего снега, когда потчевали маленького Луиджи.

Стефано погиб, не догадываясь, что Стелла надумала расторгнуть помолвку.

Тем вечером, когда Тина, наплакавшись, уснула, Стелла попыталась восстановить в деталях облик Стефано – руки, волосы, манеру одеваться. Ничего не вышло. Память не сохранила даже его лица. Пожалуй, Стелла чаще думала бы о женихе, будь у нее ментальная подсказка – фотокарточка. Вон, Ассунта каждый божий день на Марастеллинину карточку глядит. Потому и помнит.

Обнаружив, что не в силах вызвать в памяти облик Стефано, Стелла ощутила укол совести. Но быстро утешилась. Погибнув, Стефано ей очень удружил. Преподнес на блюдечке вескую причину отказывать соискателям. Отныне Стелла в трауре; никто не посмеет волочиться за нею. Траур можно растянуть на пять лет. Когда истечет этот срок, Стелле будет уже двадцать семь – многовато для замужества.

И она искренне помолилась за упокой души Стефано Морелло.

Новый год в Итальянском сообществе считался ключевым событием и требовал особой подготовки. Франческина Перри положила глаз на парня по имени Фрэнк Карапелуччи и рассчитывала, что подруги помогут его заарканить. Стелле это было дико – итальянки никогда мужчинам на шею не вешались. Но Фраческина родилась в Америке и с детства усвоила: правила можно и нужно нарушать. Главное в жизни – твои желания, и ради них позволительно пойти на все.

Франческина познакомилась с Фрэнком на вечеринке в честь его возвращения. Случилось это в первых числах декабря. Фрэнк успел послужить во флоте на Тихом океане, получил ранение в позвоночник, был прооперирован и демобилизован – все за полгода. После извлечения пули он остался хромым, зато живым и свободным. Франческина вздумала запустить коготки в героя прежде, чем эта светлая мысль посетит какую-нибудь другую девушку.

Увы, Фрэнк оказался из категории непробиваемых. Пока что Франческина не преуспела с ним ни на йоту. Напрасно она уломала свою матушку пригласить семейство Карапелуччи на обед после мессы. Карапелуччи-то пришли, а вот сам Фрэнк наскоро сжевал сандвич и свалил к приятелям. А уж как Франческина ему намекала, что готова пойти с ним на свидание! Все впустую.

– Почему, ну почему? – всхлипывала Франческина.

Подруги, отдавши дань традиции, то есть отобедав после мессы со своими семьями, явились к Перри поглядеть, насколько у Франческины продвинулось дело с Фрэнком.

– Я ему вроде нравлюсь; по крайней мере, он на меня заглядывается, – жаловалась Франческина. – Я дала понять, что не откажу в свидании, а он меня не пригласил! В чем проблема?

– Скорее всего в другой девчонке, о которой Фрэнк тебе не сказал и не скажет, – выдала Стелла. – Ведет двойную игру.

– А может, просто застенчивый? – предположила Фиорелла. Она всегда искала в людях хорошее, вот и сейчас взялась защищать парня, которого практически не знала.

– И я так думаю, – поддержала Каролина. – С этими скромниками хлопот не оберешься. На них наседать надо, а не то другие найдутся, более упорные.

Стелла шлепнула подругу по руке.

– Фу, Каролина! Зачем ты такое Франческине говоришь? Она и без твоих советов последнюю гордость потеряла. Мужчин по-другому завоевывают.

– По-другому? – оживилась Франческина. – Как именно? Как его заставить?

– В том-то и штука, что заставлять нельзя. Он сам захотеть должен. Прекращай бегать за ним, на шею вешаться, не то в беду попадешь.

– Ну и что мне делать?

Каролина, Тина, Фиорелла, расположившиеся на полу, и безответно влюбленная Франческина, пять минут назад рыдавшая в подушку, уставились на Стеллу. Стелла у них считалась докой по части парней – все парни за ней ухлестывали, она же никого к себе не приближала.

Несколько мгновений Стелла перебирала в уме приемчики из своего арсенала.

– Пожалуй, если сшить Франческине подходящее платье… – начала она. – Слушай, Каролина, у тебя та выкройка сохранилась? Ну, с этими, как их… – Стелла указала на свой бюст. Девушки поняли, что она имеет в виду. Каролина кивнула. – Вот и опробуем его в деле, фасончик-то новый. Ты, Франческина, материю купишь, а уж я тебе к Новому году платье гарантирую.

– Можешь пользоваться моей швейной машинкой, – предложила Фиорелла.

Стелла на это и рассчитывала. Она шила отлично, среди подруг ей равных не было. Но без машинки за такой короткий срок не управиться.

– А если Фрэнк возьмет, да и не придет на вечеринку? – спросила Тина.

– Это уж наша забота, чтоб он явился, – произнесла Стелла. – Мы ни перед чем не остановимся. Прискачет как миленький.