Семь клинков во мраке

– Пытаешься избежать позора поражения, больная ты корова, – пророкотал первый. – Десять костей огня в ряд. Кан.

– Я вижу девять огня и одну земли, дура, – припечатал второй в ответ. – Кол, и это я еще великодушна.

Я мгновение поколебалась в дверях, раздумывая о том, как тут обстоит дело с этикетом. Постучать? Поклониться и шаркнуть ножкой? А кто-нибудь должен меня представить? С Тремя ни в чем нельзя быть уверенной.

– Не стесняйся, милая, – долетел до меня, словно горсть лепестков роз, третий голос, мягкий, мелодичный. – Проходи, проходи.

Вот с таким элегантным приглашением я и ступила в святая святых Пеплоустов.

Комната была маленькой и пустой, за исключением свисающей с потолка лампы и круглого стола, стоящего в ореоле рыжего света круглого стола. На нем, среди пустых стаканов из-под виски и окурков сигарет, красовалась доска для «Ставки Императора», утыканная высокими столбцами костей, которые свидетельствовали, что игра продолжается уже очень, очень долго. А вокруг стола, терпеливо и методично раскладывая игральные кости, сидели три женщины, управляющие обществом, на руках которого куда больше крови, чем у большинства военных держав.

Ган. Пуи. И Йок.

Пуи, высокая и тощая, взглянула в мою сторону. С тугой седой косой, с полным ртом пожелтевших зубов, она улыбнулась, и кожа обтянула скулы, так что ее лицо стало походить на голый череп.

– Так-так-так, – прохрипела она, словно в горле застряли камни. – Чтоб мне провалиться. – Она глубоко затянулась сигаретой и кашлянула. – Сэл, мать твою, Какофония.

– Забавно, – буркнула Ган, низкорослая, похожая на пивной бочонок, с черными, убранными в пучок волосами и спрятанными за темными очками глазами. – Не припоминаю, чтобы приказывала подать занозу в заднице. – Ее щекастое лицо затряслось от рычания, она разместила на доске кость воды и забрала две кости дерева. – Может, это вы, ведьмы, постарались?

– Ну-ну. – Йок, беловолосая и милая, как ваша бабуля – бабуля, с завидной регулярностью приказывавшая убивать людей, – улыбнулась мне. – У нее несомненно есть веская причина для визита. – Она подняла руку, которой подписывала контракты, стоившие жизни тысяче мужчин и женщин, и взяла стакан виски. – В конце концов, уверена, она прекрасно понимает, как мы не любим, когда нашу игру прерывают.

– Не знаю, не знаю, – отозвалась Ган. – Выглядит достаточно тупой. – Она махнула рукой в сторону Пуи. – Твой ход, кретинка.

– Придержи сраный язык, говно высохшее, – ощерилась Пуи сквозь сжатые зубы, в которых держала сигарету, и добавила на поле еще три кости земли. – Дык если она явилась сюда, то пусть же, блядь, говорит зачем, пока я не разозлилась.

– Ох, милая, – вздохнула Йок. – Мы же не хотим никого разозлить, верно? – Она снова мне улыбнулась. – Давай, будь умницей, расскажи поскорее, прежде чем покажешься невежливой.

Совет был, честно говоря, хорош. А с мой стороны было довольно глупо так долго молчать. Нельзя тратить время Трех, если не хочешь остаться без зубов, которые тебе вырвут по одному.

Но я ничего не могла поделать. Как часто ты видишь трех пожилых дам, которые убивают людей ради денег?

– Э-э… точно. – Я шагнула вперед. – Извините за вторжение, но…

– Палантин, милая, – подсказала Йок.

– Что? – не поняла я, а потом вспомнила, с кем говорю. – Мэм?

– Палантин сними, – рыкнула Ган, перебирая свои кости. – Надеюсь, твоя мать мертва и она не увидит, какое непочтительное дитя она вырастила.

– Точно, простите. – Я стянула палантин и на всякий случай поклонилась. – Я мигом. Я здесь потому, что, как я думаю, вы продали кое-что моему другу.

– Мы продаем много чего многим друзьям, – заметила Пуи. – Пеплоусты заключают сделки каждый день.

– Боюсь, она права, – добавила Йок, опуская четыре кости металла и забирая две огненные. – Торговля идет оживленно. Не представляю, зачем нам тратить время и вспоминать давние дела для любого, кто сюда явится.

– Это не просто сделка, – произнесла я. – И я не «любой».

– В точку, – проворчала Пуи. – Какофония – особое дело.

– Особая заноза у меня между ног, – фыркнула Ган. – И не думай, что я забыла случай с Вольнотворцом Шесть-Кварт-Выдержанного-Рома и запасом его зелий. Мы потеряли приличные деньги.

– Мы согласились, что это не ее вина, Ган, душечка, – напомнила Йок.

– Ты согласилась. Я же сказала, что мы должны убить ее из принципа.

– В поселении под названием Старкова Блажь кое-что стряслось, – вмешалась я. – Скиталец использовал запретную магию и убил множество людей.

– Чего от них еще ждать, верно? – вздохнула Йок.

– Я считаю, он убил их, чтобы призвать Скрата. И я знаю, что все способы его призвать – у вас в руках. – Я осторожно шагнула ближе. – Я хочу узнать… – Умолкла, подумала еще раз. – Я надеялась, что вы расскажете мне, куда отправился Враки Врата. Уверена, он у вас что-то купил.

– Ха. – Ган издала смешок – или слегка блеванула, сложно понять. – Какофония надеялась. Что за нежная душа.

– Такая милая. – Смех Пуи перешел в сухой кашель. – И такая вежливая. Надо бы помочь хорошей девочке, мм?