Семь крестов

– Да нет, что вы, – сестра коварного слуги махнула рукой. – Как же на него можно злиться? Он ведь в такую беду попал, ему простительно. Знаете, мне иногда кажется, что память потихоньку к нему возвращается – начал звать какого-то Галифакса, кто бы это мог быть?

– Ступай, Магда. Я сейчас у жены справлюсь, может, есть у нее что-то подходящее…

Девушка покосилась на кухню, стараясь присмотреть нужную посудину, и стремглав выбежала наружу. Оставшийся в глубокой задумчивости Пес присел прямо на лестницу. А что, если подумать еще раз? Девчонка произнесла одно очень важное слово: «простительно». Она прощает Джаспера, потому что лучник слаб, болен и ведет себя как малый неразумный ребенок.

А раз церковь сама не уверена, есть ли у женщин душа, то чего от них требовать? Да и когда он, закоренелый безбожник, вообще прислушивался к святошам и их Библии? Есть у женщин душа или нет, какая разница… Каждый человек имеет право на ошибку, будто он сам их не совершал, и его не прощали.

Короткая реплика Магды, подобно ушату студеной воды, охладила горячий нрав прусса. Как же он мог забыть про клятву, данную Гуго, – никогда не творить зла. А сам собирался убить свою Анну, которая, по ее признанию Михаэлю, все еще любит мужа. Молоденькой деревенской девочке хотелось чистых, светлых чувств. К ее большому разочарованию, черствый Гектор не мог похвастаться галантностью и чрезвычайной учтивостью. Уж так сложилось за тридцать с небольшим лет. Меняться поздно, время безвозвратно ушло. Их союз был обречен еще до заключения такового, правда, они об этом тогда не знали.

Все-таки путь одиночки в случае Пса подразумевал отказ от семейных уз. Ну не способен пока он любить, что теперь – резать его, что ли? Выходит, Гектор сам толкнул ее к другому мужчине… Будь он осмотрительнее, проницательнее в любовных делах, хотя откуда взяться такому опыту, глядишь, Анна сидела бы при нем, как пришитая. Зачем обвинять только жену? Во-первых, она неопытна и наивна, во-вторых, ошибки были и с его стороны, а в-третьих, притча Гуннара учит прощать. Даже дети вроде Магды это понимают.

Черт, дети! Как он мог забыть – она же беременна! А вдруг это и вправду его ребенок? Но даже если и чужой, какое он, Пес, имеет право лишать жизни еще нерожденное дитя… Может быть, с Васко у них получится наладить долгую и безоблачную совместную жизнь. Но как же узнать, чей ребенок? Она говорит, что его, но можно ли верить этим словам?

Господи! Чего он едва не натворил! Ведь был всего в шаге от убийства беззащитной женщины. Да кто он такой ее судить и казнить! Нет, пусть Бог рассудит, ее лучший друг и товарищ. А ему… ему остается пожелать ей счастливой жизни с новым мужем и вместе радоваться появлению крепкого и здорового малыша.

То, что почувствовал Пес, нельзя было назвать раскаянием, да и жену невозможно было простить за такое короткое время. Просто решение об убийстве исчезло, растворилось, будто его и не было никогда. Надо как минимум еще раз все обдумать. Задушить легко, труднее после воспроизвести библейский фокус с мертвым Лазарем из Вифании на случай, если вдруг начнешь сожалеть и убиваться от горя. Нет, достаточно расправ.

Вдруг косая притолока над ступенями озарилась плотным ярким светом – сияние исходило от шестого креста на правом предплечье. Зуд и жжение в руке скоро пропали, отшвырнув Пса в пропасть недоумения. Как же так? Он ведь провалил задание, отказавшись выполнить требование, и его ждали те жуткие когтистые лапы из преисподней с книгой Смерти. А следом котлы, черти, Гзанда и Томас, если он уже кормит червей. Неужели…

– Ну что, Песик, снова неохота подыхать?

Появлению невидимки прусс совершенно не удивился.

– Опять твои проделки? – Пес откинулся на ступени, обитые ковровой дорожкой. – Я же не выполнил просьбу первого встречного и провалил твое задание!

– Когда ты пришел домой и увидел погром, слуга попросил тебя отступить с осколков. Так что, формально ты еще тогда получил крест, но я его ненадолго придержал. Хотелось немножко тебя помучить за отказ от нашего путешествия.

– Но ты знал, что я вернусь под твое крыло?

– Просчитать такого простака, как ты, сможет даже младенец, – дружеский тычок под ребра заставил Гектора усмехнуться. – Как она тебя словно мальчишку отчитала, а-ха-ха. Еще и столом чуть не прибила. У соседей даже клопы с потолков со смеху попадали.

– Ничего смешного, между прочим. Я ведь ее и правда чуть не убил, и на тебе была бы ее кровь! Что ей все-таки надо, ты знаешь? Почему она пошла на сторону?

– Этот Васко ее давний жених. Он – сын управляющего епископскими землями. Отец выгнал его за то, что малец спутался с крестьянкой. Потом они здесь случайно встретились. Не кори себя, просто вам не по пути. Твоя лошадь не выдержит двоих ездоков.

– Что, так и буду один-одинешенек? – поднеся руку к глазам, прусс рассматривал новый крест. – А дети когда-нибудь у меня будут? Черт, забыл совсем – ребенок-то чей?