Семь крушений: Экономические кризисы, сформировавшие глобализацию

Провиденциализм Троллопа - это мягкая версия страшной доктрины, которую пропагандировали англиканские и кальвинистские священники в Ирландии. В 1846 году англиканский священник Александр Даллас привлек внимание к надвигающемуся апокалипсису, используя почтовую систему Троллопа для распространения в Ирландии своего трактата "Голос с небес", который, по его замыслу, должен был в тот же день достичь всех ирландских семей. Кальвинист Хью Макнейл в 1847 году выступил с проповедью под названием «Голод - жезл Божий": "Во-первых, Бог Сам лично управляет всеми делами этого мира. Поэтому чума, мор, голод, войны должны рассматриваться как Божьи, а не просто как следствие второстепенных причин, будь то состояние атмосферы или человеческие амбиции. Кто назначил жезл? Во-вторых, чума, мор, голод, войны используются Богом как национальные наказания за грех. Услышьте жезл». Как бедные люди должны были услышать жезл? Самым распространенным ответом было уйти.

Эмиграция хлынула с захудалых территорий, подталкиваемая несчастьем и влекомая надеждой на лучшие перспективы через Атлантику. Возможно, нам стоит обратиться к не вымышленным судьбам. В июле 1847 года, в разгар торгового кризиса, молодой немецкий иммигрант в Англии Бетель Генри Строусберг, как и многие другие, пытался бежать. Строусбергу не удалось далеко уйти: его пароход "Вашингтон" вернулся в гавань Саутгемптона, потому что не завез достаточно угля для трансатлантического рейса. Затем Строусберг, скрывшийся с деньгами строительных обществ, которыми он управлял, был арестован и приговорен к трем месяцам каторжных работ. Затем, в январе 1849 года, он ненадолго уехал в Соединенные Штаты. Вскоре он вернулся в Великобританию, зарекомендовал себя как талантливый журналист, но снова бежал, когда подробности его прошлого осуждения были преданы гласности. На этот раз он вернулся в Германию и вновь создал себя как фигуру, которая будет строить Центральную Европу путем строительства железных дорог.

Еще одна судьба, которая впоследствии окажется влиятельной: богатый ливерпульский торговец железом Томас Джевонс, воспитанный и порядочный человек, увидел крах своего бизнеса в 1848 году. Для его чувствительного двенадцатилетнего сына Стэнли рухнул целый мир. В конце концов он переехал в Австралию. Строусберг и Джевонс стали провидцами нового экономического порядка - в совершенно разных стилях. Однако самым революционным провидцем кризиса 1840-х годов стал тридцатилетний немецкий философ, который использовал значительное наследство своего отца, а также пожертвования своего друга-производителя Фридриха Энгельса для публикации своих революционных трактатов.

 

Маркс, Кризенхефте и глобализация

Наиболее влиятельным анализом многочисленных кризисов конца 1840-х годов был анализ, проведенный Карлом Марксом. Работы и наследие Маркса характеризуются фундаментальной двусмысленностью, которая часто прослеживается в глубоких интеллектуальных изменениях или развитии, разделяющих "молодого Маркса" и "зрелого Маркса", причем первый рассматривается как героический провидец, а второй - как родоначальник катастрофического советского эксперимента. Самое драматическое и пророческое заявление Маркса, "Коммунистический манифест", написанный вместе с Фридрихом Энгельсом в революционном 1848 году, также, безусловно, является его наиболее показательным и хорошо разработанным анализом процесса глобализации, который до сих пор выглядит актуальным: «Вместо прежнего местного и национального уединения и самодостаточности мы имеем сношения во всех направлениях, всеобщую взаимозависимость наций. И как в материальном, так и в интеллектуальном производстве. Интеллектуальные творения отдельных наций становятся общей собственностью». Именно эта короткая и убедительная работа чаще всего используется в утверждениях об актуальности Маркса для XXI века. Это памфлет, манифест, который, как все больше убеждался Маркс, должен быть подкреплен научными исследованиями: иначе на чем бы он основывался как истинное утверждение? Маркс все больше настаивал на том, что наука необходима, чтобы пробить завесу идеологии.