Семь сестер. Атлас. История Па Солта

– Я жалею лишь о том, что не смогу быть рядом и помогать им моими наставлениями. – Он покачал головой. – Майя, Алли, Стар, Сиси, Тигги, Электра… им предстоит много узнать о своем происхождении. – По его лицу пробежала тень легкой тревоги и неуверенности. – Я все сделал правильно, Георг?

– От всего сердца верю, что да.

Атлас осторожно опустился в свое кресло и посмотрел на открытую воду через иллюминатор «Титана».

– Меня беспокоит мысль о том, что я должен был рассказать им всю правду много лет назад.

– Вполне естественно, что вы нервничаете. Но помните, если бы вы все рассказали им раньше, то подвергли бы их опасности.

Атлас медленно кивнул и отпил глоток минеральной воды. Георг был расстроен видом его мелко дрожавшей руки, державшей стакан.

– Итак. Когда меня не станет – и только тогда, – ты отдашь моим дочерям вот это. – Нетвердой рукой Атлас указал на новые страницы с еще подсыхавшими чернилами, разложенные на столе. – Если девочки решат, что я каким-то образом обманул их… – он приложил руку к груди, – …то всему придет конец.

Между двумя мужчинами повисла долгая пауза. Атлас смотрел на Георга. Несмотря на морщинистую кожу и совершенно седые волосы, карие глаза Атласа оставались такими же пытливыми, как раньше.

– Тебе точно известно, что я собираюсь сделать. Я бы не стал делать ставку на мою жизнь.

– И я тоже, – тихо отозвался Георг.

Атлас открыл ящик стола и достал коричневый бумажный конверт стандартного формата. Он осторожно положил внутрь новые страницы, вернул конверт в ящик и повернул ключ в замке. Потом выпрямился в кресле и передал ключ Георгу.

– Только когда придет нужное время. Когда меня не станет.

Атлас снова начал вставать, но едва не потерпел неудачу. Георг немедленно предложил свою руку, и его старый друг с трудом поднялся на ноги. Они обнялись, и на глаза у обоих навернулись слезы.

– Я рад, что нам удалось еще немного побыть вместе, старый друг. Это дает мне возможность сказать нечто такое, о чем я умолчал бы в другое время.

– Что именно?

Атлас лукаво усмехнулся.

– Ты наконец поспешишь сказать ей нужные слова?

– Прошу прощения, – недоуменно отозвался Георг. – Не вполне понимаю, что имеется в виду.

Его работодатель закатил глаза.

– Ради всего святого, человече! Я имел в виду Марину.

Георг моментально покраснел.

– Ах, вот оно что.

– Ты любишь ее уже больше тридцати лет. Пусть это будет для меня доказательством, что вы можете поймать благоприятный момент, мсье Гофман!

Это был последний раз, когда Георг встретился с Атласом Танитом. Георг достал носовой платок из нагрудного кармана и промокнул глаза. Сунув конверт под мышку, он запер ящик стола и вышел из пустого кабинета.

– Это те самые страницы? – спросила Алли, отложив свой мобильный телефон и указывая на конверт.

Георг кивнул.

– Я скопирую их так же, как и оригинал дневника.

– Хорошо. Мы скажем за ужином; тогда все смогут прочитать их.

– Алли… – Георг нервозно переступил с ноги на ногу. – Должен сказать, что я испуган. Не знаю, как отреагируют ваши сестры. Исходя из предыдущего опыта, каждая из них может испытать желание задушить меня и Марину. Я хочу гарантировать ее защиту.

– Успокойтесь, Георг. Да, они будут глубоко расстроены, как это произошло со мной. Но вам хорошо известно, что душевную боль можно смягчить без промедления. Полагаю, вы побеседовали с капитаном Гансом?

– Да. Он внес необходимые навигационные поправки.

– Отлично. – Алли глубоко вздохнула. – Тогда увидимся за ужином.

* * *

В тот вечер семь сестер и их спутники собрались на верхней палубе «Титана» в сопровождении Ма и Георга Гофмана. Все приложили особые старания, чтобы одеться понаряднее. Сегодня они собирались почтить память Па Солта, рассказывая любимые истории из своего детства.

– О, мои милые! – проворковала Ма. – Вы все выглядите замечательно. Теперь мы так редко встречаемся, и сегодняшний вечер будет драгоценным, невзирая на обстоятельства.

– Я хочу знать, Ма, – твердо сказала Стар, – ты в конце концов помирилась со своим отцом?

– Да, солнышко, – с улыбкой кивнула Марина. – Твой отец и, конечно же, Георг поспособствовали нашему воссоединению. Атлас отвез меня в Америку, и мой отец встретил меня в аэропорту. Он ужасно нервничал. Насколько ты помнишь из дневника, моя мать Жизель была подобна природной стихии. Но мы провели замечательную неделю в Детройте и потом посещали друг друга как минимум раз в год до его смерти в восемьдесят седьмом году. Я произнесла речь на его похоронах.

– Это великолепно, – сказала Стар. – Уверена, он бы гордился тобой.

– Надеюсь, chérie. Я сожалею лишь о том, что не познакомилась со своей бабушкой Эвелин.

– Судя по дневнику, она была прекрасной женщиной, Ма, – сказала Электра.

– Она ухаживала за Па Солтом, как за родным сыном, – добавила Майя.

– Да, он всегда с любовью вспоминал о ней, – продолжала Ма. – Поэтому в определенном смысле я тоже знала ее. Мы зажигаем свечу в каждую годовщину ее смерти.