Семь жизней. Рукопись неизданного романа

– Дядя Вова и отец мой работали с уважаемыми людьми, на!.. С Харитоном, на. С Иваном Дмитричем. С Попом, на. С Митрофановыми. Но привалил откуда-то Кухарь, набрал себе всякую шваль типа Пончика, на, стал беспределить, и тут такой замес начался. Сначала в «Родине» была разборка – это «Бездна» теперь, а потом в лесопарке на серьёзе сошлись. Правда, ничего там такого не было… Просто обозначили права, на… Поговорили, на… Но потом эта сука Пончик, Лёша Распута, на, дядю Вову встретил, на – а дядя Вова не ожидал, на – и всё… Братва потом наказала эту суку по полной… Сам Кухарь его отдал. Пончик Кухаря вёз и остановился тут… как в город въезжать… где сейчас шашлычная стоит… как её?.. «Шахерезада»… а там уж ждали его. Кухарь вышел, из калашей порубили всё в мясо да уехали.

Наташа тоже кое-что слышала от матери, которая на собственной шкуре испытала близость с бандитами.

Кухарь был важной птицей, но после убийства Быка, – то есть Пашкиного дяди Вовы, – а затем и Распутина, сдулся, а когда менты стали всех активно сажать, пустился в бега.

Быка в городе никто не любил. Он много кому жизнь попортил. Распутин более понимающим, справедливым был. Дань на людей посильную налагал. Все даже обрадовались, когда он Быка завалил. Но Харитон, Борис Борисыч Харитонов, нынешний бессменный мэр Б. чужаков не любил и Кухаря потихоньку задавил, сначала заставил Распутина кинуть, а потом и вовсе выжил. Своих же, преданных и осторожных, таких, как Иван Дмитрич и Митрофановы, пригрел и всячески облагодетельствовал. Первому «Родину» отдал, позволил «Бездну» отгрохать. А вторым ресторанный бизнес разрешил. Теперь в Б. половина кафешек и магазинов им принадлежит. Были головорезами, потом ресторан для братков своих открыли, и вот – отмылись.

Попу же, дяде Феде Попову, не повезло, обидел чем-то, не угодил, не подстроился и отправился на нары со всей своей гоп-компанией. А вот Быковых, семью Быка, между прочим, Борис Борисыч не очень-то отблагодарил. Пашкиного отца к Ивану Дмитричу в «Бездну» шестерить отправил. Бык никому угоден не был. Потому такая благодарность. Непонятно, чем Пашка хвастался. Уж кому-кому хвастаться, только не ему.

Макс, не на шутку испугавшись, часто и нервно моргая, смотрел куда-то в сторону. Пашка, смакуя, добавил:

– Потом девку Пончика, Ниночку, малолетку, сироту – он её из детдома взял – по кругу пустили. Три дня е**ли, она чуть кони не двинула. Хотя лучше бы двинула. А так с катушек съехала… Сама на всех кидаться начала… Так отдали её мужичку одному – то ли Хрипатому, то ли Сипатому – он как раз только откинулся. Он, типа, чё за баба? Но ему, конечно, не стали ничего говорить. И он увёз её куда-то…

Мать Наташе рассказывала, что Распутин Ниночку очень любил, из задницы человеческой на свет Божий вытащил, берёг её, никому в обиду не давал. Вознёс прямо-таки. И такой печальный конец. Ей тогда и семнадцати ещё не было. А теперь… А теперь, наверное, её уж нет. Разве проживёшь долго с уголовниками этими – Хрипатыми, Сипатыми?..

– Как будто прямо хорошо это! – возмутилась Наташа.

– Хорошо, не хорошо! – отмахнулся Пашка. – А я к тому, что каждый должен своё место знать, на! Имеешь право, лезь, на, не имеешь – не лезь, на! Имеешь ум, говори, на, не имеешь – помалкивать, пока не спрашивают! А лучше, чтоб и не спрашивали, на. Потому что, если спросят, ты хрен ответишь, на!..

Он снова переключился на бедного Макса:

– Вот тебя как зовут?

– Максим…

– Тебе, Максим, на, кто имя дал, на?

– Родители…

– Так! А кто тебе вот эту курточку прикупил, на?

– Родители…

– Так! А жопу тебе сегодня кто подтёр, на?

– Никто…

– Как никто? Ты что, с грязной жопой, что ли, ходишь, на?

– Нет…

– А кто подтёр?

– Сам…

– А почему не родители?

Макс промолчал.

– Потому что ты вырос, на! Ты уже сам за себя отвечать должен, на! Ответственность нести должен, на! Тогда не будешь пустоту языком молоть, на! Ты несёшь ответственность, на?

– Да…

– Нет! Если б ты нёс ответственность, ты бы голый отсюда пошёл бы, на! Куда? Никуда! Жопой торговать, на! Ты несёшь ответственность, на?

– Нет…

– Да! Ты вон какую девку симпотную сюда привёл, на! А ты на неё право имеешь, на? Ты её обеспечить можешь, на?

– Нет…

– А чё ты к ней прилип, на? Ответственность нести ты не можешь, на, а е**ть ты её хочешь, на! Была бы моя воля, я бы вас всех кастрировал, на!!! Всем, сука, яйцы поотрезал бы, на!!! Чтоб от вас такие же уроды не нарождались бы, на!!!

Пашка перегнулся через стол и схватил Макса за лицо. Пару кружек упали со стола и разбились.

– Эй, зачем щумищь? – прикрикнул Аслан.

Пашка отпустил Макса и поправил поехавший в сторону стол.

– Я заплачу за всё, Аслан.

– Не щуми. Зачем щуметь?

– Хорошо, Аслан…

Пашка сел за стол и закурил. Все заметно приуныли. Макс выбежал на улицу.

Наташа ядовито укорила его:

– Ну ты и псих! – и, взглянув на часы, ахнула: – Ой, полпятого! Надо бежать, а то не успею!

– Ща поедем, на, – сказал Пашка.

Потом он сходил, заплатил за две разбитые кружки и купил всем ещё по пиву.

С улицы возвратился Максим.

– Там вообще какая-то херь началась, – сообщил он. – Чуть ли не ураган!..