Семь жизней. Рукопись неизданного романа

– К девушке, конечно, к кому же ещё, – улыбнулся Аланчик и позвонил по мобильному: – Алло, Танечка, я приехал. Спускайся на вахту.

Вскоре прибежала светловолосая девчонка в пушистом банном халатике. Её взволнованное личико стало ещё взволнованней, когда Аланчик, представив ей Руслана, бессовестно удалился.

Она, сконфуженно оформив формальности с вахтёршей – от Руслана потребовался только какой-нибудь документ – пролепетала сдавленным голоском:

– Пойдём со мной.

Приведя его в свою комнату, заперла дверь на ключ.

– Чаю хочешь?

– Да.

Руслан и сам очень смущался. Пока она ставила чайник на электрическую плитку, он осмотрелся. Три кровати, заваленные женскими шмотками, стенной шкаф, весь заклеенный самодовольными мордами всяких бредов питтов и томов крузов, зеркало с оттисками ярко напомаженных губ в трёх уголках, а в четвёртом надпись зубной пастой «sexy», множество трусов и лифчиков, увешанных на батарее и спёртый запах косметики.

Танечка влезла на ближайшую к окну кровать и открыла форточку.

– Если хочешь курить, то кури.

– Нэ курю, – Руслан, случайно заглянув под её распахнувшийся халатик, покраснел и отвернулся. – А ты щто, курыщь?

– Курю, – ответила она и закурила.

– Нэльзя дэвущкам курыт.

– Почему?

– Потому щто дэвущкам нэльзя. Нэкрасиво.

– А что девушкам красиво делать?

Закурив, Танечка как-то сразу изменилась и осмелела.

А он, напротив, ещё больше растерялся.

– Нэ знаю. Курыт – нэкрасиво.

Она помолчала и, выбросив окурок в окно, весело засмеялась:

– А Аланчик мне так не говорил. Ты с ним работаешь?

– Да.

– Понятно, – она налила чай в бокалы. – Хочешь фотки посмотреть?

– Да.

Потрепанный фотоальбом с выцветшими цветочками на обложке был набит бессмысленными фотками празднеств, где главными героями представали даже не полупьяные юноши и девушки, а бутылки и яства, гордо уставленные на столе.

Только несколько снимков обратили на себя внимание Руслана. На одном из них Танечка была в белом кружевном платье с красной лентой через плечо. «Это я на выпускном, – пояснила она. – Здесь мне пятнадцать лет. Дурочка, да?» На другом её обнимал некий парнишка, а задний план обжигал какой-то чудный солнечный свет. Он даже и не обжигал, а как бы пропитывал всё, струился сквозь их волосы и одежду. «Это я в деревне с придурком одним». На третьем она лежала на кровати совершенно обнажённая, одной рукой закрыв маленькую девичью грудь, а другой «то» место. «Это в прошлом году. Девки сфоткали, дуры». А на ещё одном был Аланчик. Он обнимал её сзади, и выражение лица у него было, как у Зазы тогда, на дальнем ручье.

И Руслан всё понял. Не нужны горы. Не нужен Кавказ. Здесь, в России, нужны так же, как и везде, только деньги и связи. Только больше денег и связей. Надо больше работать и целенаправленно идти к своей цели. Просто Аланчик с детства обладал привилегиями, и теперь у него была возможность пребывать в лучшем положении. Руслану же никто не даст что-то ни за что. Положение надо зарабатывать.

Он вспомнил о сумке. Он понял, что теперь нельзя вот так легко самоустраниться. Нельзя бросить Шалвыча, когда на него давят обстоятельства и ему тяжело. Надо проявить инициативу и помочь хозяину. Чтобы не быть марионеткой. Руслан резко вскочил, так и не притронувшись к чаю, откланялся, смущаясь и извиняясь, забрал на вахте документы и плюхнулся в свою развалюху «копейку». Что делать? Надо оберегать сумку, если на неё столько охотников. Кто за неё отвечает? Ответ один.

Через полчаса Руслан уже мчался, выжимая всё возможное из невозможно одряхлевших механических сил, серьёзно рискуя поломаться, по сути, погубить себя вконец, по шоссе в сторону Б. Опасаясь «хвоста», он постоянно всматривался то в тех, кто двигался сзади, то в тех, кого обгонял, то в тех, кто встречался по пути в обратном направлении. И сам ругал эту излишнюю бдительность. Скорее, взвинченность.

Он и так прекрасно знал, кто на чём ездил. У Магомеда Алиева был джип, зелёный «Lexus», а у его ребят старших две чёрные «бэхи-семёрки». У младшенького, Аслана, попроще – «триста двадцатая». У Гусейновых тоже джип, «Land Rover» с жёлтым дагестанским орлом на двери.

Руслан всё прекрасно знал. Никого из них не было на дороге. Но всё равно ничего с собой поделать не мог. Только когда неаккуратно подрезал рейсовый автобус на Б., немного успокоился. Взял себя в руки. Так и до аварии недалеко. Шалвыч за это не похвалит. Он снова нашёл в себе внутренние резервы для мобилизации, укрепился и приободрился.

В районе Брехаловки истошно завибрировал мобильник в боковом кармане. Шалвыч как раз.

– Ты где? Пристроил тебя Алан? Сиди там, не рыпайся! Понял, да? Магомед сейчас со своими в Б. двинул.

У Руслана что-то оборвалось внутри. Он подъехал к магазину и остановился.

– Я тоже… Сумку рещиль проувэрить…

– Да что с ней будет в лесу без тебя? Ей с тобой плохо будет! И тебе с ней! – Шалвыч разразился ругательствами, но быстро унялся. – Ладно. У тебя время есть ещё. Проверь и заныкайся куда-нибудь с глаз долой. Проверишь и уматывай! Понял, да?

– Пониль. А куда ехат потом?