Семен Бабаевский. Собрание сочинений в 5 томах. Том 5

— Шумный народ. — Василий Максимович обратился к Гале: — Кто такие?

— Красногорцы, — ответила Галя. — Тот, высокий, — директор совхоза, а те, что с ним, наверное, его заместители. Они всегда вместе. Вчера два раза приезжали, а Михаила Тимофеевича не было. Так сегодня они прибыли пораньше.

— Видать, бедовые ребята, — заметил Василий Максимович.

В это время из кабинета вышла Даша и, смущаясь и краснея, сказала:

— Извините, батя, придется вам еще подождать. Заявились нежданные гости из Красногорской. Но они скоро уйдут.

— Ничего, посижу, место мягкое. Сама-то куда собралась?

— В район, на семинар.

Даша ушла, и Василий Максимович услышал, как зашумела и отъехала машина. Он склонил голову, задумался и не заметил, сколько прошло времени. Очнулся, когда гости, стуча каблуками и громко разговаривая, направились к выходу. Их провожал Барсуков.

— Я уже сказал: нет и нет! — говорил он. — И в обмен мне ничего не нужно.

— Тебе, верю, не нужно, — сказал высокий, солидный мужчина. — А «Холмам»?

— «Холмам» тоже! Наш банковский счет вам известен. Переводите денежки и получайте десять элитных телочек. Хоть завтра!

— Послушай, Михаил Тимофеевич, для ровного счета — двадцать! — Представительный мужчина поднял руки, как бы желая обнять Барсукова. — Так как, а? Двадцать и наш магарыч!

— Десять — и точка! — стоял на своем Барсуков. — И никаких магарычей! Я и так согласился продать вам телочек только потому, что вы соседи.

— Михаил Тимофеевич, а ты, оказывается, жила! Ну хоть пятнадцать!

— Сказано — десять, и на этом кончим разговор. — Барсуков поспешно проводил гостей за двери и, забыв о них, обратился к Гале: — Позвони Ивану, пусть подъезжает. — Подошел к Валентине, поздоровался за руку. — Валентина Яковлевна, вам придется подождать, а вас, Василий Максимович, прошу, входите… Я тороплюсь, меня давно ждут в первом зерновом, — добавил он, войдя в кабинет.

— Все спешишь, все торопишься, — заметил Василий Максимович. — Беспокойная у тебя, Михайло, жизнюшка…

— Я привык.

Барсуков подошел к окну. Солнце уже поднялось над станицей, молоденькие тополя выстроились на площади в круговой танец и были залиты слепящим светом. Гости из Красногорской уселись в свою «Волгу» и укатили.

— Ну и настырные, черти! — Барсуков отошел от окна. — Вынь да положь! Думали, что на дурачка напали, хотели поживиться. Нам и самим нужны породистые телочки. — Он начал складывать какие-то бумаги в кожаный, захватанный руками портфель. — Так что у вас ко мне, батя?

— Что у меня? — грустно переспросил Василий Максимович. — Да все то же… Знать, что же получается? Погибнут холмы?

— Это зачем же им погибать? — искренне удивился Барсуков. — Напротив, скоро они станут приносить нам пользу… Да вы присядьте, батя.

— Ничего, постою. На диване насиделся вволю. Михайло, ты же говорил, чтоб я не беспокоился. А что получилось? — Василий Максимович вынул из кармана газету. — Это читал?

— А! Да, да, как же, читал! Молодец, Степан, красиво написал.

— Больно мне, Михайло, пойми…

— Понимаю — ковыль, маки. Но ковыль трава несъедобная, а маки всего только цветочки. — Разговаривая, Барсуков не переставал укладывать бумаги в портфель. — Поймите, батя, и меня: мне нужны не ковыль и не маки, а бекон и говядина, которую через два года мы будем производить на том месте, где сейчас стоят холмы, — это уже факт реальный и сугубо жизненный. — Василию Максимовичу показалось, что Барсуков сердито защелкнул замок портфеля. — Мясопромышленный комплекс — это как раз то, что мне нужно сегодня. Да знаете ли вы, батя, какая ожидается прибыль? Нет, вы ничего не знаете! И хотя мы строим комплекс на паях, так сказать, в складчину, но я вношу в общий котел немалый куш, так что смогу откармливать такое количество кабанов и бычков, что для «Холмов» проблема продажи мяса решается полностью — раз и навсегда! Кроме того, у меня будет свой небольшой завод по производству окороков и домашней, колбасы, а это тоже деньги, и какие! Так что, дорогой. Василий Максимович, и вам, как нашему знатному механизатору, следует не печалиться, а радоваться. Рождается еще одно механизированное предприятие по производству свинины и говядины, то есть именно то, что мне необходимо во как! — Он ладонью коснулся кадыка. — И вы не хмурьтесь, не смотрите на меня так грустно. Да, я знаю, там, возле холмов, геройски погибли воины, среди них и мой отец. Вот и пусть памятником им будет межхозяйственный комплекс. Сама жизнь благословляет нас…

— Михайло, а ежели отменить? — перебил Василий Максимович.

— Нельзя, невозможно. Если бы я даже захотел что-то изменить, то все одно не смог бы. Строительство утверждено на исполкоме…

— Знать, все, конец?