Семеро

Рыцарь-Командор устало кивает. Серафимова скала станет их последней остановкой перед сбором войск. Его флот оставил за собой след из огня и крови, без сомнений, то же сделала и вторая часть флота под командованием Покорности. Новость об их прибытии должна уже разнестись. Он гадает, встретят ли они сопротивление. В какой-то степени он даже хочет настоящей битвы. Чтобы проверить себя в бою. Чего-то, что принесет больше славы, нежели расстрел спасающихся бегством и сбрасывание на них бомб.

– Капитан, они запустили хоть один корабль?

Пару мгновений капитан молчит, сверяясь с донесениями разведчиков на экране.

– Нет, сир.

Ответ наполнен бо́льшим разочарованием, нежели ему бы того хотелось.

– Они поставили хоть какие-нибудь оборонительные заграждения?

– На стенах люди, а доки переполнены, сир.

Легкие мишени, думает он.

– Ты видишь, что они делают?

– Кажется, они нас приветствуют, сир. Они… поют.

– Поют?

– Так точно, сир. Они поют воззвание к милости. Прикажете перенаправить вам звук напрямую?

– В этом нет необходимости, капитан.

Рыцарь-Командор поднимается и идет к портику. Они забрались далеко на юг, и теперь им на пути все чаще попадается скверна. Есть вероятность, что Серафимова скала осквернена, а у него приказы прямиком от Альфы из Семерых. Они предельно ясны. Но эти люди просят его о помощи. Они взывают к милости. Может, их удастся очистить. Может, их удастся спасти. Разумеется, это будет лучшим решением?

Он представляет себе, как идет в толпу, окунается в их песню, очищается сам, очищает их.

Затем он представляет, как будет объяснять свое неповиновение Покорности. Хотя этого он себе представить не может. На ум не приходят никакие слова, которые бы пробили стену ее неудовольствия. Рыцарь-Командор тоскливо качает головой. У него приказы. Он не в праве колебаться или сомневаться в воле Семерых.

Он отдает команду.

Флот открывает огонь.

И вот на стенах и пристанях Серафимовой скалы песни сменяются криками, а затем – тишиной.

Глава тринадцатая

Веспер с козлом совершают экскурсию по Горну, с трудом следя за постройкой всех новых сооружений и едва успевая отслеживать постоянный приток новоприбывших. Начали появляться первые беженцы. Они говорят, что армада Семи достигла берега.

Они приносят истории о массовом очищении, о целых заживо сожженных поселениях. Есть и другие слухи: о верных слугах Империи, которых помиловали и даже возвысили, но таких мало. И бо́льшая часть тех, с кем она говорит, чересчур нечисты на руку, сильно осквернены или слишком циничны, чтобы на них можно было надеяться.

Строительство идет полным ходом, многие беженцы быстро вливаются в земляные или строительные бригады. Даже самым маленьким находится работа – например, подавать инструменты и разносить сообщения. Веспер не может не заметить, что среди прибывающих практически нет слабых и немощных, что они не приехали.

Завершилось строительство нескольких бункеров, между которыми теперь возводят низкие стены. Из-за нехватки материалов строятся эти стены преимущественно из грязи. Наемники из Западной Расщелины опрыскивают их мягкой смолой.

Ей становится интересно, и она подходит к одному из наемников – мужчине, с головы до пят облаченному в бронзированный доспех. Щели в броне закрыты гибкой мембраной, переливающейся в свете солнца, а от его живота идет трубка, прикрепленная к маске на лице.

– Привет, – говорит она. – Что вы делаете?

Хрип, щелчок, затем ответ:

– Замазываем стены.

– Это я вижу. Какой в этом смысл?

– Это не позволит снайперам рассмотреть, что происходит на другой стороне. Грязь, конечно, не помешает врагам стрелять, но так они хотя бы нас не увидят.

– Они не враги.

Мужчина коротко усмехается, и Веспер уходит, размышляя, как сложно, наверное, понять, что за рядами солдат и вооруженных структур скрывается центр дипломатии. Внезапно ей приходит в голову, что Горн движется благодаря своему собственному импульсу и что это она привязана к нему, а не наоборот.

Козел, кажется, разделяет ее замешательство. Хотя он и бредет за Веспер, но крутит головой по сторонам, когда его внимание привлекает очередное движение сбоку. Часто он отстает, чтобы изучить объект интереса, но вскоре вновь удрученно ее догоняет.

Веспер чешет его между рогами.

– Думаешь, я совершила ошибку?

Козел вглядывается вдаль.

– Не знаю. Мне кажется, каждый раз, когда мы достигаем какого-то прогресса, появляется новое препятствие. Я уже так много их преодолела, что больше не уверена, что все еще двигаюсь в правильном направлении, понимаешь?

Козел реагирует на что-то, находящееся очень далеко, срывается с места и ныряет за край большой телеги.

– Благодарю за поддержку, – бормочет она.

– Много хлопот с животинкой, да? – произносит кто-то за ее спиной.

– Здравствуй, Эззи, – отвечает она не оборачиваясь, ибо и так узнает голос. – Прости, что мы не смогли поговорить раньше. У нас тут… хаос.

– Не нужно извинений. Ты здесь, и Эззи здесь, и только это имеет значение.

Веспер трет уставшие глаза.

– Ладно. Ты говорил о каком-то предложении?