Семеро

Очертание и остальные инфернали оказываются у дверей первыми, перемещаясь с такой скоростью, будто знают нечто такое, о чем остальные не догадываются.

За несколько минут купол пустеет.

Веспер выходит последней, двигаясь более размеренно, нежели остальные. В ней больше усталости, чем страха, и столько же смирения, сколько и готовности.

Под ее ногами ритмично дрожит земля, пульсируя все ближе, все громче.

Сжимая рукоять меча, Веспер выходит наружу навстречу тому, что грядет.

Дельта из Семерых отворачивается от восходящего солнца и приближающихся сестер и братьев в небе и обращает свой взгляд к новым гостям.

Наверху замирает небесный дворец Альфы. Направляются к парапету пять серебристых фигур.

В Горне люди стремятся занять наиболее выгодную позицию. Те, у кого есть подзорные трубы и другие увеличители, пускают их в ход. Те, у кого их нет, щурят глаза.

Инфернали ощущают его, даже не видя: чуют одного из своих. Такой мощи они не испытывали со времен Нелюди и Узурпатора. Пугающая, бросающая в дрожь сила, которая привлекает их, как огонь – мотыльков.

Но и людям есть на что посмотреть. В небе материализуется некая форма – и даже на таком расстоянии становится видна. Знакомая, причудливая, движущаяся абсолютно непостижимым образом.

Кто-то кричит, озвучивая общую мысль, добавляя невозможной картине достоверности:

– Это Дивенбург!

Остальные соглашаются, и новость передается от группы к группе. Ибо это и правда Дивенбург, но преображенный. Более не город, он превратился в живое существо, и ряд башен на его спине напоминает вереницу шипов.

Он опускается на край крошащейся кости, и сотни огромных позвонков плавно сжимаются, чтобы позволить городу приземлиться одним скользящим, почти изящным движением.

Загораются огни – на башнях, на стенах, и их густая россыпь кажется бриллиантовым поясом, пролегающим между костяным краем и городскими воротами. Теперь, когда фонари на стенах были восстановлены, тут царит буйство красок.

Таково великолепие открывшегося им зрелища, что какое-то время они могут лишь, разинув рот, в восторге на него смотреть.

А затем Дельта возвращается к своему бдению. Глаза и подзорные трубы по всему Горну вновь обращаются к небу, и небесный дворец Альфы разворачивается к новой угрозе – Дивенбургу.

Веспер подходит к Самаэлю.

– Это же Первый?

– Да, – отвечает полукровка. – И он вновь един. Дивенбург теперь его оболочка. Такова была мечта Нелюди, но ее уничтожили до того, как город был завершен. Так что работу закончила Нер.

– С твоей помощью.

– Да, с моей помощью и с помощью Первого.

Она кивает, приходя к пониманию, что Самаэль все время об этом знал. Она быстро заталкивает поглубже злость от того, что ее держали в неведении, и фокусируется на главном.

– Вот оно, Самаэль. Вот наш шанс. Собирай небесные корабли.

– Да, – говорит он, но не двигается с места.

– Если хочешь что-то сказать – говори, сейчас не время для скромности.

– Я хочу попроситься добровольцем в рейд.

Веспер качает головой.

– Прости, но ты мне нужен здесь. Если все пойдет по плану, мы встретимся во дворце. И, Самаэль… – добавляет она. – Если со мной что-то случится, я рассчитываю на то, что ты не позволишь делу развалиться. Мне жаль взваливать на тебя еще и это, но кроме меня ты – единственный, кто способен заставить инферналей и людей прислушаться друг к другу.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Я тоже! А теперь иди, мы должны воспользоваться этой возможностью.

Пока готовят небесные корабли и проводят последние проверки, Веспер бежит к окраине Горна, поднимает меч и тихо поет. В ответ раздается крик, и вскоре ее усилия приносят плоды – по небу к ней приближается Дельта.

Время почти пришло, а ведь со столькими еще предстоит попрощаться навсегда. В какой-то степени она этому рада.

Странник широким шагом прорывается к Веспер через скопления спешащих к ней людей. Они смотрят друг на друга, умещая бесконечные высказанные и невыраженные чувства в один простой кивок.

Ее внимание отвлекает странное движение на периферии взгляда: Жуткая Мразина и Безобразный Принц направляются к ожидающему их небесному кораблю. Два раздавленных трупа, едва переставляя ноги, бредут к своему концу – второму в их жизни. От этого зрелища ее мутит. Ей интересно, осталось ли в них хоть что-нибудь от Образины, инферналя, из которого они были переделаны, и способны ли они на независимые действия. В изувеченных телах еще сохранились намеки на былой облик, но их едва ли можно отыскать.

Через пару мгновений ее глаза обращаются к мечу. А чем они отличаются от меня?

Меч не высказывает никакого сочувствия этим мыслям и смотрит на нее, пока не выжигает их, возвращая Веспер сосредоточенность.

Она глядит на приземляющуюся Дельту.

– Готова? – спрашивает она.

Тихо звучит ответ, и Веспер скорее ощущает его нутром, нежели слышит:

– Я не хочу вновь встречаться с Альфой. Я его боюсь.

Упоминание имени Альфы не пугает Веспер. Более того, они с мечом чувствуют досаду, переходящую в злость, сопряженную с разочарованием.