Семья Рутенберг. Семейная хроника

контрреволюционер и враг. Инерция мышления страшная

вещь. Самое главное, среди них нет волевого лидера. А во вре-

мя революции воля важней мудрости. Ленин умело использует

опыт российских черносотенцев. Ведь на погромах большин-

ство идёт не из ненависти к евреям, а чтобы пограбить без-

наказанно. Мужики на Украине целыми селами съезжались

на поживу. «Грабь! Нонче разрешили!» — это в России самый

доступный и самый привлекательный лозунг. Большевиков

ведёт к власти людская зависть.

— Папа, давай уедем! Я был вчера в шведском посольстве.

Визу дадут. Оставаться в этом аду — безумие.

— Нет, сынок, нет. Я много думал об этом. Стар я для эми-

грации. Мне уже 57. Здесь меня знают и ценят. А там? Начи-

нать с нуля? Я не в том возрасте. И потом, я врач. Врачи нужны

даже большевикам. Мы с мамой будем доживать здесь. А ты —

езжай, тебе прямой смысл эмигрировать. Может уговоришь

Маню? Хорошо бы. .

— Да я уже говорил с ней, — хмуро отозвался Давид. —

У Мани сейчас один свет в окошке — лохматый Сема. А он

уезжать не собирается.

Вернувшись к себе Абрам столкнулся с Изей Фишманом.

Тот куда-то спешил. Последнее время он редко ночевал дома,

а на заводе и вовсе перестал появляться.

— Постой, Изька, — остановил его Абрам. — Куда ты на ночь

глядя? И вообще, что с тобой происходит? Соколов ругается,

грозит тебя уволить.

— Плевать! Не до того. . Революция, понимаешь, Революция!

— Какая революция, Изя? В феврале уже была.

— Социалистическая, вот какая! Вся власть Советам! Пони-

маешь! Слушай, Абраша, — Изя вдруг оглянулся и перешел

на шепот, как будто кто-нибудь мог их подслушать. — Пошли

в Смольный! Я скажу товарищу Зиновьеву, что ты надежный

парень. Сейчас такое время, нужно не зевать! Вот возьмем

Семья

25

власть, и стану я директором Путиловского завода! А тебя

назначу главным инженером.

Фишман захохотал.

— Мишугене! ( Сумашедший) — отмахнулся Абрам. — Из тебя

директор завода, как из меня прима — балерина.

— Не пойдешь? Зря. Еще пожалеешь. — Изька убежал.

* * *

24 октября в цех зашел Петр Николаевич. Он попросил

Абрама просчитать редуктор к новому двигателю и сделать

чертежи, дал параметры и чертеж аналога.

— Инженеров катастрофически не хватает. Вы же хороший

техник, справитесь.

Абрам засел в конторке. Хотелось сделать получше, да так,

что бы формы для отливки были попроще. Кое-что он приду-

мал удачно. Домой возвращался поздно. По улицам мчались

куда-то грузовики с солдатами, часто постреливали. Но к это-

му уже привыкли. Изьки не было и Абрам выпил чаю и лег

спать.

С утра он кончил чертежи, показал их Соколову. Тот не

сделал ни одного замечания.

— Очень хорошо. Отдайте в работу.

Около пяти часов вечера Абрам ушел с завода и поехал

в центр. Шляпинтох обещал кончить костюм. Мастер жил

в полуподвале, в третьем дворе рядом с Генеральным штабом.

Подходя к Зимнему, Абрам услышал частые выстрелы. В арке

Главного штаба стояла толпа солдат и вооруженных рабочих,

и какой-то юнец уговаривал их «пойти на штурм цитадели

буржуазии». Однако под пули никто не спешил.

— И вправду большевики решили скушать Керенского? —

подумал Абрам и свернул во двор.

Рувим Шляпинтох был настоящим мастером. Костюм

сидел, как влитой и Абраша казался в нем солидным челове-

ком. Он долго стоял перед трюмо, разглядывая себя со всех сто-

рон.

26

1917 – 1925 годы

— Ну что, молодой человек, довольны? Вам этот костюм

прослужит ещё лет двадцать. Носите на здоровье.

(В голодную зиму 1942 года Рива, дочь Абрама, обменяет этот по-

ношенный, но всё ещё приличный костюм на полмешка картошки и два

килограмма пшена).

Когда Абрам вышел из подворотни, толпа под аркой Глав-

ного штаба сильно увеличилась. Выделялись матросы, обве-

шанные гранатами и опоясанные пулеметными лентами. Уже

трое агитаторов убеждало их пойти в атаку:

— Там всего горстка юнкеров осталась! Почти все защитни-

ки разбежались. И казаки и бабий батальон. Вперед, товарищи!

Смелей!

Но, хотя из Зимнего почти не стреляли, охотников не нахо-

дилось.

— Ну, герои! — подумал Абрам и пошел к Невскому. Ему

и в голову не пришло, что волею судьбы он оказался свиде-

телем «всемирно-исторического события — штурма Зимнего

дворца».

* * *

На другой день в газетах появились первые декреты Совет-

ской власти.

Переворот свершился незаметно. Маленькие группы боль-

шевиков без сопротивления захватили телефон, телеграф

и другие ключевые точки. Среди ночи в опустевший Зимний

вошли красногвардейцы. «Тихая революция» — вожделенная

власть досталась Ленину практически без борьбы.

Люди ходили на работу и в кино, сидели в ресторанах, стоя-

ли в очередях, не подозревая, что они живут уже в другом мире.

Вечером у Ровенских Абрам застал всех за чайным столом.

Не было только Давида. Наконец, пришел и он, взял чашку

чаю, подвинул поближе вазочку с вареньем.