Семья Звонаревых. Том 1

– Ни-ни-ни, – замахал рукой Блохин. – Писать ни слова не надо. Ежели можно, то запомните: Крылов Антон Петрович… Крылов – ну, вроде того, что про слона и моську, что ли…

Теперь, услышав эту фамилию в кузнечном цехе красноярских железнодорожных мастерских, Сергей Владимирович почему-то сразу подумал: уж не тот ли это самый Крылов, о котором упоминал Блохин?

– А что с ним, вашим механиком? – поинтересовался Звонарёв у Свинцова.

– Не знаю, должно быть – простудился, – ответил тот.

– Кстати, моя жена могла бы зайти к больному, она фельдшерица, – как бы между прочим предложил Звонарёв.

– Это было бы очень кстати! – ухватился за его слова начальник мастерских.

– А где живёт этот Крылов? – справился Сергей Владимирович.

– Тут недалеко, вон в тех казармах, – указал Свинцов в сторону длинных бараков, выстроившихся в ряд за полотном железной дороги. – Вторая казарма, комната семнадцать.

Звонарёв записал адрес.

Больше часа он ходил вместе со Свинцовым по мастерским, знакомился с их работой и убедился, что здесь есть где применить свои знания. Прощаясь с начальником мастерских, он крепко пожал его руку и сказал:

– Надеюсь, Николай Николаевич, что вы будете иметь меня в виду и поможете мне устроиться в ваших мастерских.

– Решение этого вопроса зависит от начальника дороги, – предупредил Свинцов, но тут же добавил: – Конечно, я замолвлю ему словечко и думаю, что он с радостью ухватится за вас. Больше половины инженерных должностей у нас занимают практики, и мы испытываем большую потребность в дипломированных инженерах.

На том и расстались.

Узнав от мужа о том, что, возможно, удастся встретиться с тем самым Крыловым, о котором говорил Блохин, Варя сразу оживилась.

– Я завтра же побываю у него! – решила она. – Если это действительно тот Крылов, то ты отвезёшь от него весточку в Питер, Филиппу Ивановичу.

– Не хватало только мне оказаться в роли подпольного курьера, – недовольно поморщился Сергей Владимирович.

– Боишься? – пытливо взглянула на него Варя.

– Не боюсь, но… – Сергей Владимирович пожал плечами, – считаю, что рисковать ради мало мне понятной социальной доктрины Маркса не стоит…

На следующее утро Варя зашла к главному врачу больницы Гусеву и вызвалась добровольно побывать у нескольких больных в посёлке.

– Вызовов на линию у меня нет, а сидеть без дела я не привыкла, – сказала она.

– Ну и отлично, – одобрил её предложение Гусев. – Вижу, что вы любите своё дело. Но прошу помнить, что основная ваша работа в больнице – это разъезды.

В десять часов утра Варя уже была на квартире Крылова – в большой комнате рубленой деревянной казармы для рабочих. Два невысоких окна, круглая печь в углу с пристроенной к ней плитой, широкая кровать, на которой помещалось всё семейство сразу. Середину комнаты занимали грубо сколоченный стол и табуретки. В комнате было жарко и душно. Сквозь замёрзшие стёкла слабо пробивался тусклый свет угрюмого зимнего дня.

Жена Крылова, ещё сравнительно молодая женщина, встретила Варю как-то настороженно и довольно нелюбезно, спросила, кого ей нужно.

– Крылова Антона Петровича, – ответила Варя. – Я из железнодорожной больницы, пришла проведать больного и оказать ему медицинскую помощь.

– Ну заходите, коли пришли, – дала ей дорогу Крылова и небрежно кивнула на табурет. – Присаживайтесь.

На другой табуретке, спиной к печке, сидел мужчина средних лет. Большие рабочие руки устало лежали на коленях. Маленькие светлые глаза, чуть прищурясь, внимательно смотрели на Варю. Усталое, в глубоких морщинах лицо было бледно. А Варя украдкой поглядывала на него, не зная, как сообщить ему истинную цель своего прихода.

– Разрешите, я отдохну немного, – обратилась она к Крылову с тем, чтобы переждать несколько минут и за это время успокоиться. – Я из Петербурга, не привыкла к здешним морозам.

– А сюда как попали? – глухо спросил Крылов.

– Выслана в административном порядке на три года, – сообщила Варя. – Теперь служу фельдшером здесь, в железнодорожной больнице.

– Что ж, бывает… – как-то неопределённо проговорил Крылов и отвернулся лицом к окну.

– Вы что же, барышня, против царя пошли или как? – покосилась на Варю его жена.

– Я… я студентка… Оскорбила профессора… меня исключили, – неуверенно ответила Варя, поражённая и обиженная тем, что её принимают здесь столь холодно и даже враждебно. А ведь она верила, что Крылов непременно революционер, что не зря она так старалась, многим рискуя, довезти это письмо.

Молчали хозяева, молчала и Варя. Эта тишина становилась всё тягостнее…

– Мне нужно осмотреть и выслушать вас, – сказала, наконец, Варя, подходя к Крылову.

– Нечего меня слушать, – не глядя на неё ответил Крылов. – Простыл малость, и всё!

– Я должна определить, чем вы больны, – более настойчиво проговорила Варя. – Главный врач потребует от меня диагноз, и если я не представлю ему историю вашей болезни, он может уволить меня… Не подводите меня, Антон Петрович, позвольте выслушать ваши лёгкие, – попросила она.

Крылов переглянулся с женой.

– Смотрите, коли это так уж нужно вам, – равнодушно произнесла женщина. – Подводить вас мы не станем.