Доктор Юнг: Я лишь могу выразить вам благодарность за столь прекрасное и ясное представление символизма. Если эти вещи значат для меня что-то иное, то только потому что у меня иной подход к чакрам. Знаете, свои первые переживания в этой области я получил еще когда не было никакой возможности узнать о чакрах. Когда я впервые соприкоснулся с этой темой, она показалась мне совершенно безнадежной; у меня было чувство, что это специфический символизм совершенно экзотического народа, который нам ничего не даст. Но затем у меня был невероятно сложный случай, который вызвал много проблем.[xix] Пациентка была девушкой, родившейся в Индии у родителей-европейцев. Не было никакой смешанной крови, она была такой же, как вы. Но первые шесть лет жизни она провела в Индии, где у нее была малайская нянька, весьма необразованная. Не было никакого местного образования, все эти вещи ей были совершенно незнакомы, но эти восточные идеи как проникли в ее бессознательное. Она не могла адаптироваться к европейским условиям, ее инстинкты яростно сопротивлялись; она не хотела замуж, не интересовалась обычными вещами, не могла привыкнуть к нашим условностям. Она была против всего, и естественно стала невротичной.[xx] Сначала она уничтожила двух аналитиков, а потом пришла ко мне, и почти довела до бешенства, потому что я должен был объяснить, что вообще не понимаю ее сны, две трети из них были абсолютно непонятны для меня из-за особенной восточной психологии. Она продолжала отважно работать, и я тоже, несмотря на то, что не мог понять - но тут и там мы получали небольшие проблески чего-то. У нее развился совершенно иной набор симптомов,[xxi] начавшийся со сна, который оказал на нее невероятное воздействие; ей приснилось, что из ее гениталий вышел белый слон. Я был совершенно сбит с толку, я никогда не слышал такой бессмыслицы – но она была так впечатлена, что начала вырезать слона на мраморе. Затем появились органические симптомы: у нее появились язвы в матке, и я вынужден был послать ее к гинекологу. Месяцами они пытались их излечить; они перепробовали абсолютно все, но как только ей снился какой-то неподдающийся анализу сон, все становилось еще хуже. По меньшей мере пять месяцев ее состояние оставалось неизменным, а затем появился новый набор симптомов. У нее началась полиурия, невероятное количество жидкости; она едва могла сдерживать мочу.[xxii] Затем то же количество жидкости появилось в прямой кишке и кишечнике и вызывало такой шум, что я остался снаружи комнаты и оставил дверь открытой, чтобы слышать ее. Звук был такой, будто целая река лилась по лестнице, и это продолжалось около десяти минут. Вместе с этим были острые приступы диареи – снова потоки воды без всякой причины; это просто происходило. В то время она действительно любила мужчину, но и думать не могла о замужестве. И затем ей пришла в голову мысль, что я, или обстоятельства, могу убедить ее выйти замуж и завести ребенка, но это было невозможно. Целый год она боролась с это идеей, пока не развился совершенно новый симптом. Она чувствовала, словно ее череп стал мягким сверху, и родничок открылся – как у ребенка с открытым черепом – и что нечто вроде птицы опускалось сверху, с длинным клювом, прямо в ее череп, чтобы встретить что-то другое, что шло снизу. Когда это случилось, все прояснилось, она вышла замуж и родила двоих детей. Такова была симптоматология этого случая, и это вынудило меня обратиться к таким вещам; я думал, что нечто подобное существовало на Востоке. Незадолго до этого была опубликована книга Авалона «Змеиная Сила»,[xxiii] и там я нашел параллели. Как видите, первым был слон в муладхаре, второй была свадхистхана, водная область, а затем эмоциональный центр, манипура; но затем последовательное продвижение остановилось – нечто пришло сверху и принесло растворение. Сначала это было для меня совершенно непонятно; я не мог понять, что случилось. Но впоследствии я понял, что это было пробуждение сверху, и она смогла выпутаться из лабиринта экзотических джунглей. Она смогла олицетворить индийскую психологию, которую впитала с молоком своей няньки и через свое окружение. Она освободилась через объективность и смогла принять европейскую жизнь. И, естественно, она воплотила все свое развитие в прекраснейших мандалах. Итак, мандалы – это действительно чакры, хотя в нашем опыте не шесть, а бесчисленное множество мандал. Но они действительно должны быть упорядочены как чакры, одна над другой. Первые обычно связаны с муладхарой, затем они постепенно поднимаются и взвиваются в аналогиях до аджны, или даже сахасрары, высшего, седьмого центра – они действительно в некотором роде эквивалентны.
