Сенная лихорадка

Дэвид. Почему Клара не принесла мне мой чай?

Джудит. Не знаю.

Дэвид. А где она?

Джудит. Перестань меня допрашивать!

Дэвид. Чем вы тут все расстроены? Что случилось?

Клара входит через служебную дверь с маленьким чайным подносом в руках и сует его Дэвиду.

Клара. Ваш чай. Уж извините, что поздно. Эмми чайник поставить позабыла. У нее зуб разболелся.

Дэвид. Бедняжка. Нужно дать ей гвоздичного масла.

Сорел. Если еще раз кто-нибудь скажет про гвоздичное масло, я за себя не отвечаю.

Дэвид. Что за чушь? А где Сузи?

Саймон. Утром я видел ее в саду.

Дэвид. Я уверен, никому из вас даже в голову не пришло ее покормить.

Клара. Я ей, как всегда, поставила еду возле стола на кухне, да она к ней не притронулась.

Сорел. Может, она мышей ловит.

Дэвид. Для этого она еще слишком маленькая. При вашей о ней заботе она вполне могла упасть в реку и утонуть! Постыдились бы!

Клара. Да не берите в голову. Сузи не пропадет, она такая хитрющая. (Выходит через служебную дверь.)

Дэвид. Чтоб меня больше не беспокоили. (С подносом в руках поднимается по лестнице, оборачивается.) Да, Саймон. Тут должна подъехать одна симпатичная юная особа. Поездом в четыре тридцать. Я тебя прошу, встреть ее и будь полюбезнее. Она непроходимая дура, но любопытна мне как типаж, и я хочу понаблюдать — как она будет здесь себя вести. Переночевать она может в японской гостиной.

Дэвид выходит, оставив за собой мертвую тишину. Сорел плюхается в кресло.

Джудит(после паузы). Кто бы сыграл мне на рояле что-нибудь лирическое?

Саймон. К черту все! К черту! К черту!

Сорел. Думаешь, твоя ругань поможет?

Саймон. Мне только она и поможет.

Сорел. Чего отец хочет этим добиться?

Джудит. Саймон, поскольку приема гостей не избежать, ты бы все-таки побрился.

Саймон стоит, трагически опершись на рояль.

Сорел(яростно, сквозь слезы). Просто свинство! Стоит мне чего-то захотеть, как тут же этого хотят все остальные! Боже, как я мечтаю жить сама! Отдельно! Быть свободной личностью! И делать все, что я хочу! Чтобы эта семья меня не душила и не мешала существовать!

Джудит(с картинным трагизмом). Дитя мое, ты своими словами разрываешь мне сердце!

Сорел. Мама, а ты меня раздражаешь!

Джудит(скорбно). Увы, в последнее время мои дети совсем переменились. Я пыталась не замечать этого, и напрасно. В мои годы надо смотреть горькой правде в глаза.

Саймон. Я чувствую, это будут самые кошмарные суббота и воскресенье в моей жизни.

Джудит(задушевно). Не надо плакать, моя девочка.

Сорел. Нечего меня утешать, это просто нервы.

Джудит(усаживая ее на диван рядом с собой). Моя девочка. Ну, положи мне головку на плечико.

Саймон(язвительно). Да-да, положи свою златокудрую головку…

Сорел(сквозь слезы). Ричарду придется ночевать в «преисподней», а это особе отдадут японскую гостиную!

Джудит. Только через мой труп.

Саймон. Мама, что будем делать?

Джудит(притягивает сына к себе, кладет его голову на свое правое плечо, голова Сорел — на ее левом плече. Словом, умилительная картина материнства). Мы с вами должны быть добрыми, очень, очень добрыми — ко всем, ко всем…

Саймон. Мама, ради бога, не надо!..

Джудит(очень печально). Не надо? Чего? Не понимаю.

Саймон. Не надо изображать эту красивую печаль.

Джудит. Что ж, если я красива, и я печальна.

Саймон. Ну, положим, мамочка, красавицей ты никогда не была.

Джудит. Неважно. Я тысячи людей заставила верить, что я красива.

Саймон. И что ты печальна?

Джудит(отталкивая его). Вот что, мой милый, я не выношу когда мной командуют. Если я говорю, что я печальна, значит, я печальна. Тебе этого не понять, потому что ты самоуверенный зануда. В жизни каждой женщины наступает время, когда…

Сорел(вставая с дивана, с мукой в голосе). О, боже!

Джудит. Сорел! Что ты сейчас сказала?

Сорел. Я сказала: «О, боже!».

Джудит. Не упоминай имя Господа всует.

Сорел. Как ты обаятельно лицемеришь!

Джудит(возведя глаза к небу). Не знаю, что я в своей жизни сделала, чтобы теперь меня так мучали неблагодарные дети. Как это жестоко — в мои годы, когда я…

Саймон. Ты опять начинаешь?

Джудит(после паузы, без всякой связи). Сорел, ты стала какая-то слишком длинная.