Сенсация! (Scoop!) (СИ)

— Так что ты думаешь насчет Уэйкфилда? — догнав его, поинтересовался Джон.

— Пока ничего, — глядя перед собой, холодно ответил детектив.

Повисла пауза, и полминуты слышался лишь хруст мокрого гравия у них под ногами. До ворот оставалась всего пара метров, и Джон, нахмурившись, остановился.

— Шерлок, ты в порядке?

Шерлок сделал еще несколько шагов, прежде чем обернуться.

— Да. Пошли.

— Нет, — Джон покачал головой. — Сегодня ты ведешь себя еще более странно, чем обычно. Что случилось?

Их взгляды встретились. Шерлок отвернулся первым.

— Ничего. Идем.

Когда охранник открыл ворота, и они покинули территорию центра, к ним тут же бросились журналисты, среди которых была Селена Хаст со своим громилой-оператором.

— Мистер Холмс! Два слова для «Ромфорд Рекордер»! Мистер Холмс!

— Нет. — Шерлок с непроницаемым выражением лица двинулся к дороге, но Селена снова загородила ему путь.

— Возьмите мою карточку и позвоните мне! — журналистка запихнула свою визитку в карман его пиджака. — Мы заплатим вам пять тысяч фунтов за интервью!

— Не интересует.

— Мистер Холмс! — Теперь перед ними встал голубоглазый блондин в черном пиджаке. В нем было что-то необычное, что-то неуловимо знакомое, но Джон не мог понять, что.

— Джеймс Ансуорт, газета «Сандэй». — Блондин вдруг протянул руку и схватил Шерлока за воротник рубашки. — Честно сказать, я порядком удивлен, что кто-то вообще смог полюбить такого психа.

В следующую секунду произошло сразу несколько вещей: Шерлок что-то с презрением сказал журналисту, засверкали вспышки камер, и блондин, размахнувшись, ударил Шерлока в лицо. Тот пошатнулся. Потом в каком-то странном адреналиновом порыве Джон толкнул журналиста, а тот тут же набросился на него.

Джон почувствовал сильный удар по голове.

Последним, что он увидел, прежде чем потерять сознание, была склонившаяся над ним размытая фигура Шерлока на фоне темного неба.

Глава VI. Сестра знает лучше

— А, Шерлок! Здравствуй.

— Ты пьян.

— Кто пьян?..

— Ты.

— Не хмурься...

— Вставай.

— Шееерлок. Эй, куда ты меня несешь?

— …

— От тебя хорошо пахнет… Чем от тебя пахнет?.. Знаю… Шерлоком…

— Где ты был?

— В баре. В баре, в баре, в баре… Я встретился с Сайфредом. Ты его не знаешь. Он старый друг. Старый друг со времен до Шерлока. А ты где был?

— Здесь. Сейчас четыре утра.

— Что сейчас?.. Шерли, не злись. Ну почему ты злишься, Шерли?

— Хватит.

— Ты что волновался за меня?..

— …

— Почему ты хмуришься?.. О, как здесь мягко. Да, я немного пьян… Немного пьян. Куда ты уходишь? Постой… Шерлок…

— Тебе нужно выспаться.

— Нет. Подойди. Шерлок…

Сначала была боль. Тупая пульсирующая боль в висках и где-то в затылке.

Потом Джон открыл глаза, и окружающая обстановка начала медленно проступать сквозь мутную пелену. В темно-синем полумраке комнаты (свет проникал в помещение сквозь синие занавески) он увидел прикроватную тумбочку, гардероб у дальней стены и портрет Эдгара По в простой коричневой рамке.

Джон попытался перевернуться на другой бок, и во всем теле эхом отозвалась колючая боль. В его просыпающемся сознании еще путались мысли (в основном, о Шерлоке), и обрывки сна хаотично сплетались с реальностью.

Перевернувшись на правый бок, Джон с трудом приподнял тяжелые веки и уставился в стену. В полумраке он увидел знакомые обои и темный прямоугольник двери. Джон шумно вздохнул, окончательно просыпаясь, и в нос ему ударил приятный знакомый запах. Он исходил от подушки, простыни и одеяла.

Джон с трудом приподнялся на локтях и уперся головой в твердую деревянную спинку кровати. Это была не его комната.

Только оглядевшись вновь, он понял, где находится (в комнате Шерлока), и попытался вспомнить, как здесь оказался. Но в голове его так прочно обосновалась острая боль, что он не смог даже сосредоточиться.

Где-то в глубине дома слышались приглушенные голоса, однако разобрать о чем они говорят, было невозможно.

Джон выпрямился и несколько секунд неподвижно смотрел на просветы между шторами. Судя по всему, время близилось к вечеру. Сколько времени он проспал?

В голове постепенно начали всплывать обрывки воспоминаний: центр Ришетора, Мэри Морстан, толпа журналистов, светловолосый мужчина… Все встало на свои места.

Джон откинул одеяло (новая волна боли тут же хлынула в голову и во все тело) и, встав босиком на прохладный пол, в одних майке и шортах (он не обнаружил в комнате своей одежды) вышел в коридор.