Сентябрь прошлого века. Сборник детективов

Занялся поисками уже под вечер. Тунт отыскался быстро, невеликая единица с тремя тысячами жителей, почти в пятидесяти километрах к югу от Оша. Списал адреса, телефоны, надо же, почти все жители – работники чулочно-носочной фабрики «Юлий Цезарь», вот ведь придумали, будто в Римскую империю входили всей Киргизией. Записал телефоны: все руководство сплошь Ариповы и только один главбух Моисеев. Значит, хорошо дела идут, раз взяли не своего, а заплатили чужаку. Замир есть в списке сотрудников. Хорошо б потом расспросить. Но сейчас главное милиция. На звонки никто не отвечал, я только потом вспомнил о разнице во времени, конечно, все начальство на боковой, у нас уже ушло, что я на них-то смотрю. С моей стороны такой звонок тоже самодеятельность, через телефон звонить начальство не одобрит – больно велики траты, потому всегда трезвонил через компьютер. Тут уж никто не поймает за руку, если вдруг попусту расходую средства и время. Да и привыкли, за столько-то лет, махнули рукой. Главное, план выполняю, а с блажью докапываться до всякой ерунды за свой счет и примириться можно.

Не всем, конечно, только начальству. Оно мне в душу не лезет, не просит внимания, не ставит условия. Не жена, словом. Может, и она бы свыклась, но коли за два года гражданского полубрака не удалось, и дальше не случилось бы. На том и разошлись; давно, я еще старшим сержантом был. И сейчас старший, правда, лейтенант. Тоже забавно. Особо моим сокурсникам – майорам да подполковникам.

Посмеялись и будет. И правда, в деревнях Киргизии есть такой обычай – не выдавать за близкую родню, но и не распыляться среди чужеземцев. Имя Бедеш Маматовой нашлось на страничке «Одноклассников», два года как заброшенной. Ни слова о свадьбе, только редкие фото и поздравления с праздниками. Наримана я там не нашел. Замира тоже. Ладно, пойдем с другой стороны. Позвонил в службу техподдержки «Одноклассников», озадачил страничками этих двух парней, были ли; конечно, противоправно, но после тьмы-тьмущей законов по борьбе с Интернетом сетевики боятся нас, как огня. Согласились поискать, буквально часок-другой подождите, а мы тут все перешуруем. Все закрытые два года назад с марта по май странички найдем, с киргизскими адресами, вы подождите только, перезвоним.

Чтоб не ждать, отправился в кафе, где жил и работал Нариман. Держал его некто Магомедов, москвич с семилетним стажем. В охотку вызвался все сам показать и рассказать. От поборов с уборщика сперва отнекивался, потом

подтвердил, да, снимали, но не так сильно, как со всех. А кроме того у парня запасы имелись, первое время сидел, не рыпался, а потом и действительно пригождаться стал. Работник добросовестный, не пил, не курил, за девчонками, тем более, кафешными не бегал, очень честный. По кухне помогал, стыдно сказать. Наконец перестал нахваливать и показал место жительства Толоногова. Спросил про последние дни, нет, ничего не поменялось, он ведь, сами знаете, дичок, знай себе метет в углу. Не достучишься. Но работник, каких поискать, я ведь потому и не сдал…

Комнатка без ничего: верно, кладовка. Ни окон, ни удобств, только лежак, тумбочка и что-то наподобие узкого шкафа, половина от обычного. Перетряхнул вещи, ничего примечательного, вот только колечко с камешком без коробочки. Взял на анализ, хозяин смотрел молча, вежливо кивая: мол, раз понравилось, что могу поделать. Покопался в тумбочке: планы города, трепаные книжки, дешевый мобильник без сим-карты. Чуть больше десяти тысяч денег – вполне прилично для подсобного рабочего. Сотовый забрал тоже, видимо, низко пав в глазах Магомедова. И вышел, опломбировав.

Без симки телефон работать отказывался, потащил спецам в лабораторию, пусть посмотрят, что можно извлечь из пластмассовой крохи. Тут только вспомнилось странное, не дававшее покоя все это время, подспудно ворочавшееся на краю сознания. А ведь у Бедеш не было с собой телефона, удивительно по нынешним меркам. Вернулся на работу, перепроверил протоколы, снимки, позвонил в хранилище, спросил про телефон. У нас все записано, такого пункта нет, ну конечно, если уж сперли, то прямо с места, чтоб следствие не морочить. Хотя зачем, скорее всего, дешевый аппарат. Нелегалка ведь. Тоже верно.

Ночью снилась какая-то девушка, нет, не Бедеш, тоже красивая, кружилась одна под плеск волн, набегавших на песчаный берег. Был на море всего-то два раза, один в детстве в Ялте, другой с бывшей, в Туапсе. И оба как-то неудачно. А все равно тянуло, сны о море видел часто. Вот и этот не исключение, девушка взяла за руку и поманила в океан, потащила даже. Охотно поддался.

Вот как с женой. Море в мае еще холодное, бродили по самой кромке брызгались, бегали, ели черешню, пили молодое вино и дремали на лежаках. Возвращались, когда бурление крови становилось невыносимым. Странно, что так быстро утихло, двух месяцев не прошло после тех двенадцати дней. Будто все в море осталось.

Странные они, эти сны. Успокаивают, что бы ни случилось.