Серая невеста Лиллехейма

А потом всё затопил белый яростный огонь, и мир уменьшился до безвкусного зернышка.

56. Радость Шакальника

Микаэль Скоглунн едва не пустился в пляс. Вот уже несколько часов он не принимал обезболивающего и не выпивал. Могло показаться, что он окончательно свихнулся, и лично сам шахтер считал, что так оно и было. Следы того обвала, навечно отпечатавшиеся на его теле, более не причиняли адскую боль. Зато всё остальное вызывало лихорадочную радость. Да такую, что хотелось по-собачьи дышать и прыгать. Вот как сейчас.

С северо-восточной стороны Подковы Хьёрикен падала огненная комета.

Сперва на фоне голубого неба виднелся обычный вертолет, но он быстро пошел вниз, словно лодка, которую затапливал воздух, ставший в одно мгновение чересчур тяжелым. Многотонную машину протащило по камням, и она замерла. Вспыхнуло. Последовал еще один взрыв – далекий и беззвучный. Последний.

И вот посланцы Мушёэна превратились в объятый пламенем железный ком, что опять тронулся в путь вниз по склону.

– Луна! Луна! Луна-а! – взревел Микаэль, ощущая, как на ресничках повисли слёзы экстаза. Взял себя в руки, сообразив, что так привлекает ненужное внимание.

Он находился у себя на заднем дворе, бесцельно шатался среди березовых чурок и статуэток волков. Изредка таращился в небо и кидался мусором в пролетавших чаек. Коротал время до ночи. И вдруг чудо – комета с горы! Микаэль захихикал, вытащил из-под навеса приставную лестницу и полез на крышу. Водрузил ногу на кровлю, ощущая себя на носу корабля, несущегося в центр кошмарного шторма.

– Луна покажется нам с тобой нежнейшим сыром, крошка! И мы будем улыбаться под этим покрывалом всю ночь! – пропел Микаэль.

Горевший вертолет замер полыхавшей тушей, не дотянув до первых дворов Кристиановой улицы около двухсот метров. В городской черте замельтешили маленькие фигурки. Микаэль перевел взгляд на пересечение Мариес и Каренслист. В просветах между домами показался и исчез серый кроссовер со сверкавшим проблесковым маячком на крыше. Сержант Берит Карсен на всех парах неслась к месту крушения.

– Опять будет задирать нос, сраная одинокая птичка, – прошептал Микаэль.

Он счел за лучшее спуститься. Берит не обладала суперзрением, чтобы заметить его с такого расстояния, но ему всё равно не хотелось торчать у всех на виду. Зачем давать лишний повод наведаться к нему в гости? Да, он не в себе и вполне мог радоваться гибели экипажа вертолета – и что с того?

Он вспомнил божественную Сифграй, и в груди разлилось липкое, болезненное тепло – словно внутри находился огромный гнойник. Минувшая ночь была полна волшебства и возмездия: Сифграй призвала себе на службу самого сильного мужчину Лиллехейма. И этот ублюдок Эджил ее не устроил! Клубничка ему так и не обломилась.

– Больше нет мужей, достойных тебя, крошка. Только я и гожусь согревать твое каменное ложе. И луна сделает его мягче, малышка!

Микаэль опять захихикал, вспомнив, как Сифграй отослала недоумевающего Эджила поиграть с ножкой девочки. О да, Лиллехейм должен пребывать в страхе. Ужас подан, господа! Он направился в дом, добрёл до гостиной и завалился на диван. Слышалось, как в бухте Мельген сходили с ума волны.

– Этой ночью наши тела найдут друг друга, а тьма вопросит: «Берешь ли ты ее в жены?» – Микаэль сгреб с тумбочки три синенькие таблетки и проглотил их. С умиротворением праведника закрыл глаза. – Беру, детка.

Сегодня всё не ограничится одним домом, он знал это. Сифграй будет трясти городок, пока в нём не закончатся эти срущие плаксы, а ее стая не разбухнет от избранных мужчин и женщин.

И он, Микаэль Скоглунн, докажет свою полезность.

57. Подготовка к худшему

Берит выскочила из «хавейла», едва тот остановился. Здесь заканчивалась проезжая часть, огороженная желтым металлическим барьером. Дальше начинался склон. Какая-то женщина в широких штанах и свободной рубашке, подходящих для садоводства, показывала на горевший вдалеке остов вертолета и что-то втолковывала мужу. Тот с задумчивым видом кивал.

– Отойдите все оттуда! – проорала Берит. Она чудом удержалась, чтобы не назвать людей, направлявшихся к огню с огнетушителями в руках, идиотами.

Завидев полицейского, они замерли и, переговариваясь, с неохотой побрели назад. Берит взяла с заднего сиденья рулон черно-желтой ленты, с помощью которой собиралась оцепить место крушения, и поняла, что это глупо. Никакая лента не выдержит такого жара. А горело так, что треск лопавшейся обшивки доносился даже сюда.

– Никому не приближаться! Это ясно?! – крикнула Берит. Убедившись, что ее услышали, она перелезла через ограждающий барьер и направилась к вертолету.

Женщина-садовод что-то спросила у нее, но Берит не ответила. В голове крутился безумный хоровод из событий, которые обрушились на Лиллехейм за последние двое суток. Похищение Сары Мартинсен. Завал на Утесах Квасира и гибель Кристофера. Крупные волны на подступах к бухте Мельген. Отсутствие связи. Лиллехейм заблокирован, без сомнений. И кто-то очень хочет, чтобы так оставалось и дальше.