Серая невеста Лиллехейма

Потому что отцовские «Песни малиновых глубин» казались перегруженным бредом, повествующем о том, как к одному бедолаге посреди ночи заявились загадочные существа. И каждое – со своим рассказом. И пока жертва ужасалась, а тринадцатилетний читатель боролся с зевками, одна из теней перешла к первой истории. В ней было про детектива Кима Отцевича, подозревавшего, что под кроватью номера гостиницы, в которой он остановился, по ночам возникает миниатюрное кладбище.[7] Сумасшествие, словом.

Дима помнил о своем обещании написать рассказ и хотел порадовать отца буквенным пирожком на его день рождения, которое должно было наступить ровно через месяц – пятого сентября. И если рассказ окажется сырым, а в этом сомневаться не приходилось, то всегда можно побаловать именинника отзывом о написанной книге.

Под стук клавиатуры, доносившейся из кабинета, читалось вполне неплохо, а летняя и прозрачная темнота за окном только добавляла атмосферы. И всё же Диму клонило в сон. А ему совсем не хотелось опять очутиться в кошмаре, от которого по пробуждении остаются мокрые трусы, а всё тело покрыто противной пленкой пота.

Он отложил электронную книгу, гоня соблазн открыть какой-нибудь другой файл. На лице Димы забрезжила улыбка, когда он вспомнил, как они провели остаток дня в муниципалитете.

Они отредактировали обращение Берит, а заодно отключили круглосуточную трансляцию. Потом ради смеха записали срочный выпуск новостей, рассказывающий о пандах, грозивших захватить северный полюс, если человечество срочно не выведет бамбук со вкусом курицы. Съездили на велосипедах к Козьей Норе. Арне предлагал отвезти всех на пикапе отца, но никто не согласился, видя блеск лихача в его глазах. Постояли на могилке Тора и всплакнули, хотя никто и слова не проронил. В муниципалитет вернулись вместе с комиксами, настольными играми и картами.

Около пяти пополудни приезжала Астри Финстад. Диме она показалась живым воплощением всех эротических фантазий. С мечтательной поволокой смотрели на нее и Арне с Франком. Андеш ахнул. Он единственный понял, что Дэгни злится. Когда Астри, передав четыре огромных пакета из «Золотой челки», уехала, каждый из мальчиков получил от Дэгни по тумаку. Кроме Андеша, разумеется.

Еды в пакетах хватило бы на два десятка голодных ртов. В основном это была сладкая и соленая выпечка. Картофельные маффины с диким рисом привели Диму в неописуемый восторг. Поела и Сигни. Она выглядела потерянной и умиротворенной. Позже пришел черед игры в «Подкидного Арне», хоть Арне и противился названию.

Дима хохотнул, вспомнив, что вскоре Петтерсон и сам стал называть игру «Подкидным Арне». Но смех быстро потух, когда подросток сообразил, что крысы в подвале как-то чересчур уж истошно пищали. Будто их что-то раздражало. Или пугало. Или раздражало и пугало разом.

– Пап, ты это слышишь? – крикнул Дима.

– Я. Занят.

Лео всегда превращал слова в отдельные предложения, когда желал показать, что ему недосуг.

– Пап, это же твои каннибалы войну устроили!

– Крысобои.

Дима устал перекрикиваться. Он надел тапочки и прошлепал по коридору к кабинету отца. Тот сидел за ноутбуком и печатал со скоростью одержимого.

– И что делать, пап? Они, наверное, с ума от голода сходят.

Лео пробормотал:

– Так и должно быть, шеф. Сходи проверь, если хочешь.

– А если они меня сожрут?

– Я. Тогда. Поплачу.

Махнув рукой, Дима направился к лестнице. Из кабинета донеслось тихое бормотание Лео:

– «Если я молчу – не перебивай меня». Ну привет, еще одна отличная реплика в копилку.

Дима с замиранием сердца спустился в подвал. Ему мерещилось под лестницей маленькое кладбище – с крошечной лопаткой, бившей по промерзлой земле. Сам того не желая, он вдруг понял, почему книга отца пользовалась такой неприличной популярностью. Людям попросту нравилось чувствовать себя беспомощными и напуганными параноиками.

Дима поспешно включил свет. Крысы, толпившиеся в контейнере для овощей, мгновенно замолчали. К облегчению подростка, ни одну из них не съели. От каннибализма грызунов удерживало кое-что посерьезнее голода.

Крысы, задрав мордочки, смотрели вверх. Каким-то образом они следили за Лео.

Диму пробрал озноб, и ему вспомнился Арне, сказавший на прощание: «Будет плохо – дуйте все сюда».

Мальчику показалось это невероятно важным: прийти туда, где есть крепкие двери и решетки на окнах.

59. Смена комнат

Дэгни сидела на покрывале, расстеленном в гостиной, и играла с Фридой. Просто тихие посиделки двух сестер, которым еще только предстоит обсуждать всякие женские штучки вроде шопинга или месячных. Они только что поужинали, и Дэгни с удивлением поняла, что поменяла свое мнение о Юдит, няне Фриды, в лучшую сторону.