Серая невеста Лиллехейма

Снаружи, под фонарем, освещавшем парковку метеостанции, колыхнулась тень. Возникла и пропала, оставив ощущение глубокой безысходности.

Виде́ние было мимолетным, но Леннарт успел заметить очертания сутулой доисторической волчицы. Серая, с серебряным блеском шерсть, будто гранитная плита, по которой моросил дождь. Чудовищные глаза, частые гости ночных кошмаров, сверлили пустоту. И всё исчезло.

Леннарт попятился от окна. На языке горчило, будто он на лету поймал зубами ком мерзлой земли, выброшенной из могилы. До него не сразу дошло, что позади что-то происходит. Он с испугом обернулся. Диана, свалившись под стол, билась в каком-то затяжном припадке. Она словно пыталась поднять тяжеленный сейф, выкручивавший ей руки.

– Что с ней? – взвизгнула Ингвилль. Она до смерти перепугалась.

Эрик с грохотом отодвинул задребезжавший стол и опустился на колени.

– Господи, Диана! Диана, ты меня слышишь? Что с тобой? Тебе нужны какие-то лекарства? Где они?!

– Ей не нужны никакие лекарства, Эрик. – Леннарт схватил цифровой микроскоп, использовавшийся для изучения состава атмосферных осадков.

– Ты из ума выжил?! У нее приступ!

– И какой же? Ну? Какой это приступ, Эрик?! Посмотри, ну!

– Эрик… – дрожащим голосом произнесла Ингвилль и прижалась к Леннарту. Толстая и бледная копия очкарика, обтянутая спортивным костюмом.

Эрик, не вполне понимая, что их так напугало, опустил взгляд. Корчившаяся у него в руках Диана менялась. Из красивой зрелой женщины рождалось животное. «Чистое и восхитительное», – неожиданно подумал Эрик. Джинсы затрепыхались, выпуская из себя гибкое тело. Лапы выскользнули из аккуратных ботинок, что стали слишком велики.

– Ее надо прикончить, Эрик! Сейчас же! – проорал Леннарт. Он потрясал микроскопом, будто дикарь – дубиной. – Ты же не слепой, посмотри, что с ней происходит!

Эрик распрямился.

– Тронь ее – и я размажу тебя по камням, на которые ты мочишься.

– Эрик, Эрик! – пропищала Ингвилль, тряся рукой с выставленным указательным пальцем. Она показывала куда-то за спину старшего метеоролога. – Эрик! Господи, да обернись же, тупой ты придурок!

– И не подумаю. – В рыжих зарослях бороды Эрика промелькнула еще одна улыбка – хищная и голодная, как зверь позади.

Его неожиданный ответ предопределил участь Леннарта.

Ингвилль выскочила за дверь и с силой захлопнула ее. Рука Леннарта, бросившегося следом, оказалась зажата у запястья. Он хрипло заорал, пытаясь дотянуться до сучки, что била и била его конечность дверью, стоя снаружи. Микроскоп выпал. И одновременно со стуком, порожденным ударом инструмента исследований об пол, влажно чавкнуло.

В шею Леннарта сзади вцепилась волчица, напомнив русую молнию.

Клыки легко достали до шейных позвонков и дернули.

– Ингвилль!.. – с изумлением воскликнул Леннарт. Изо рта хлынула кровь, придав голосу обманчивую мягкость. – Отпусти… Ингвилль… От… п…

Ингвилль с криком побежала к своему синему электромобилю. На бегу оглянулась, и это стоило ей координации. Девушка тяжело растянулась в каком-то метре от парковки. Но инстинкт выживания не отключился, хоть увиденное и вплавлялось всё глубже в мозг: Леннарта, комично разевавшего рот, будто актер из дешевого ужастика, трепала крупная волчица… пока ее еще более крупный собрат по стае стряхивал остатки одежды старшего метеоролога.

Девушка открыла дверь машины и, активно работая руками и ногами, заползла на водительское сиденье. Электромобиль взревел и рванул прочь от метеостанции, где только что распрощался с жизнью не самый тактичный молодой человек по имени Леннарт Холен.

Ингвилль всю трясло от пережитого ужаса. Она заглянула в зеркало заднего вида и завизжала, обнаружив, что по темным склонам ее преследуют две тени, отражавшие глазами красный свет габаритных огней.

Показалась развилка, и Ингвилль, не имея ни малейшего желания очутиться в ненавистном Лиллехейме, повернула направо. Через полкилометра дорога должна была соединиться с шоссе-серпантином, ведущим к Утесам Квасира. У Ингвилль еще оставался шанс повернуть налево, но она им не воспользовалась.

Всё, что ее сейчас занимало, – голодные глаза, то возникавшие, то исчезавшие позади машины.

– Я просто хочу домой! – заорала Ингвилль, обращаясь неизвестно к кому. – Так что оставьте меня в поко-о-ое!

Она разрыдалась. Ее мысли заполонили образы того, как она приедет в Мушёэн; как завернет на Лукас Ског и поднимется к маме, мудрой и ласковой женщине, у которой всегда найдутся для дочери понимающая улыбка и угощение. И тогда Ингвилль расскажет про то, как задремала за рулем и увидела кошмар, но ничего не случилось, потому что иначе она не была бы здесь, дома. Потому что…

Из оцепенения Ингвилль вывел чудовищный удар. Ее электромобиль на полном ходу врезался в зад расплющенного полицейского «вольво». Обе машины протащило вперед, впечатав в завал. Девушку кинуло на руль, из которого уже вылетала подушка безопасности, окончательно дезориентируя водителя.