Она твердила это беззвучно, снова и снова, едва шевеля губами. Как если бы это могло сбыться, если бы она повторила это достаточно много раз. Внезапно принц болезненно застонал, его пальцы сомкнулись вокруг ее ладони, затем он снова обмяк.
– Да, это было больно, но теперь он ничего не чувствует. Не волнуйтесь, юная леди. Вы знаете этого молодого человека? – голос доктора звучал так спокойно, что Жозефина немного пришла в себя от шока. Те, кто беспокоится за жизнь своего пациента, так не говорят. Или она просто ничего не понимает в медицине?
– Да, я его знаю, – ответила Жозефина, не поднимая глаз. – Он мой жених.
– Тогда тебе следует позаботиться о нем, чтобы вы поскорее смогли вернуться домой.
– Мы сможем это сделать? – спросила Жозефина. В ней постепенно росла робкая надежда.
– Я думаю, да. Если только рана не инфицирована. Мы сможем остановить кровотечение. Он восстановится в течение нескольких дней.
Жозефина сжала руку принца, хотя он этого и не замечал, и все, что она могла сейчас ответить, так это –
14
Наступило утро, и они постепенно погрузили раненых в телеги, но ни в одном из простых маленьких экипажей не было места больше чем на троих человек. Еще две телеги привезли из деревни в долину, и Жозефине разрешили сесть на место кучера. Раненые лежали рядом друг с другом, один из них находился в сознании, Рафаэль и третий парень получили от дружелюбного доктора лекарство, которое притупило их боль, но затуманило разум. Принц заснул, чему Жозефина была невероятно рада. Они обязательно поговорят, как только он снова придет в себя. Если он себя выдаст, она не знала, как жители деревни воспримут такие новости и что они сделают. К счастью, никто не просил ее назвать имя жениха. У людей здесь сейчас были свои проблемы.
Лихая поездка обратно в деревню чуть не закончилась падением Жозефины с телеги, так как она уснула. Фрони вовремя схватила ее за руку, но, когда у Жозефины наконец снова появилась твердая почва под ногами, ей не хотелось ничего, кроме возможности где-нибудь прилечь. Даже на деревянную доску в сарае – ей было все равно. Главное – выспаться.
Но спать она сможет только тогда, когда будет наверняка знать, что принц в безопасности. Фрони остановилась прямо перед церковью, и Жозефина заметила, что при дневном свете здание выглядит еще беднее и хуже, чем ночью. Людям здесь не хватало самого необходимого. Неудивительно, что у них не было денег, чтобы заплатить врачу.
Пострадавших понесли в церковь. Жозефина последовала за ними, не сводя глаз со спящего принца. Как только она вошла в храм божий, девушка заметила, что скамейки унесли и поставили у стены. Раненые уже лежали на полу, один рядом с другим. Конечно, так можно было лучше заботиться о мужчинах – она видела в этом смысл, но был и риск…
Жозефина поспешила, когда заметила, что мужчины несут наследника престола, и встала перед ними, когда они собирались положить его на пол.
– Не здесь, пожалуйста, – сказала она. – Пусть будет там, в конце ряда, – она указала на противоположную сторону комнаты.
– А почему? – спросил один из носильщиков, худощавый парень с неприятным запахом изо рта и явно не в самом лучшем настроении.
– Так нужно. У меня нет сейчас времени на обсуждения. Сюда, пожалуйста, – она проводила их, жестикулируя, к последнему свободному месту с правой стороны церкви. Так она сможет побыть рядом с Рафаэлем, не садясь между двумя мужчинами.
Когда его наконец положили, а мужчины ушли прочь, она со вздохом села рядом с ним.
– Тебе необходимо выздороветь, – прошептала она, натягивая одеяло, которое уже лежало на неподвижном теле. Она на мгновение взяла его за руку, которая показалась ей слишком холодной, и сразу же осознала, что она только что коснулась руки принца во второй раз.
Перед ней лежал будущий король, которого она почти никогда не видела и который даже не осознавал, где сейчас находится.
Солома потрескивала под Жозефиной, и она не смогла подавить зевок. Девушка прилегла, закрыв на мгновение глаза. Если принц проснется, его движение обязательно разбудит ее.
У Жозефины болели плечо и бедро, но она слишком устала, чтобы сменить позу. Была ли она когда-нибудь в жизни более истощенной, чем сейчас? Чувствовала ли она когда-нибудь еще большую усталость? Она не могла вспомнить. Жозефина моргнула, потому что у нее возникло чувство, что ей нельзя отдыхать. Но она не могла вспомнить причину своего беспокойства.