Серая принцесса

– Да, очень несправедливо. – Она стояла, сгорбившись над своими вещами, и по ее щеке текла слеза. Черт побери, почему она сейчас плачет? Для этого действительно не было никаких причин.

– Не могла бы ты налить мне еще воды? – раздался вопрос с кровати.

– Да, сейчас. – Она налила немного воды в чашку, стараясь спрятать свои слезы в надежде, что принц ничего не заметит.

– Спасибо, – сказал он, взяв кружку. Их пальцы снова соприкоснулись.

– Тебе по-прежнему нужно принимать лекарство. Нужно выпить сейчас, – сказала она, отмеряя порцию ложкой, затем дала ему, и, пока он глотал жидкость, он снова бросил на нее взгляд.

– Я все еще не знаю, что тебя беспокоит.

– Я и сама не знаю. Может быть, просто слишком много событий произошло. – Она почувствовала, как слезы нахлынули снова.

– Присядь, пожалуйста, – он похлопал рукой по простыне.

– Почему вы так добры ко мне, ваше высочество? Я этого не понимаю.

– Мне больше нравилось, когда мы общались на ты. Почему ты передумала?

– Может, мне неудобно обсуждать с вами такие темы. – Неохотно она присела на край кровати.

– Почему ты чувствуешь себя некомфортно?

– Не могу сказать точно, я не знаю.

Некоторое время они молчали. Затем он протянул руку и взял ее ладонь в свою. Его пальцы были теплыми, и он просто крепко держал ее за руку. Ощущение было новым, волнующим и пугающим. Ей хотелось тут же убрать руку, и в то же время она хотела, чтобы он никогда ее не отпускал. Жозефина ничего не делала, просто пыталась скрыть свои эмоции от внешнего мира, и поэтому она запретила себе смотреть ему в глаза.

– Ты не хочешь, чтобы твоя сестра стала королевой. И тебя это мучает. Почему?

Боль присоединилась к вихрю эмоций, будто лишившему ее ориентации в пространстве.

– Единственной целью моей матери всегда было сделать Давинию королевой.

– Это является и твоей целью тоже? – Он слегка сжал ее руку, и Жозефина на короткое время закрыла глаза. Почему было так приятно?

– Я поддерживала свою маму. Мы сделали все, чтобы это произошло.

– И как ты к этому относишься?

– Не знаю. Иногда – хорошо, иногда – не очень.

– Ты будешь рада, если увидишь их снова? – спросил он. Его пальцы все еще сжимали ладонь.

В Жозефине что-то сломалось. Она пыталась понять, насколько она была уверена в своих чувствах. Дело было даже не в том, что неожиданно стало плохо, – в ней будто что-то оборвалось, открылось, как прорвавшаяся плотина, разрушенная стена.

Лицо ее внезапно вспыхнуло, хлынули слезы, и остановить их оказалось невозможно. Жозефина отдернула руку, слезы потекли еще сильнее, и она прикрыла лицо руками, пока ее тело содрогалось, а все душевные тяготы изливались наружу.

Принц ждал, оставив девушку в покое. Пока она рыдала, то все равно не могла говорить.

Когда Жозефина медленно пришла в себя, выплакав почти все слезы, она направилась в ванную, чтобы умыться. Ее глаза горели, как и кожа. Посмотрев в зеркало, она увидела испуганное, несчастное лицо: тусклые глаза, спутанные волосы неопределенного цвета. Она не могла понять, почему принц, наследник престола, будущий король, которого все любили, просто так держал ее за руку. Почему он спрашивал о вещах, которые должны были быть для него простой глупостью. Да, глупостью! Через два дня он сможет добраться до замка. А затем они снова будут обращаться друг к другу в соответствии со статусом Рафаэля. Как все и делают. Ее мать вернется, может, она уже приехала. И игра начнется заново, только с новыми правилами. Жозефина вытерла лицо и пожелала вернуться к прежней жизни, которая часто была грустной и трудной, но в то же время намного проще, чем сейчас.

Да, все вращалось вокруг ее сестры. Всегда. Но все было настолько привычно, что ей не составляло никакого труда просто потерпеть. Она привыкла, и в этом были даже свои преимущества. Сколько раз она могла спокойно читать, пока ее мать пытала Давинию вокальными упражнениями и заставляла ее осветлять волосы на солнце, в то время как Давиния прижимала к лицу носовой платок, чтобы кожа оставалась бледной и красивой одновременно? Ее сестра много взяла на себя, бичевала себя только для того, чтобы однажды встать, усыпанная драгоценностями, рядом с молодым королем и взглянуть на людей. И в сияющие глаза их матушки.

Все эти годы усилий были напрасны. Жозефина попыталась уложить волосы пальцами. Ей не удалось купить расческу на рынке. Эти действия также позволили находиться ей здесь чуть дольше обычного. Она не хотела говорить о своей боли. Не навязывай ему свои проблемы. Но принц, казалось, чувствовал, что есть что-то, что ее беспокоит, и она верила, что он сможет разговорить ее. Если она произнесет это вслух, если она скажет вслух, что ей невыносимо видеть свою сестру рядом с Рафаэлем, то она перейдет черту и пути назад не будет.

Из Давинии не выйдет хорошей королевы. Жозефина предполагала это и раньше. Но и другие принцессы были не лучше ее, у них были свои заблуждения и нереальные цели, которые упускали из виду все, что нужно королевству. Так что Жозефина никогда не считала это проблемой. До сегодняшнего дня.