Сердце Андромеды, или Чёрный Цветок. Книга первая

— Вы теперь номер один в списке претендентов на адмиральский жезл. Звание «гимиди» даёт вам такое право, капитан Пылвс.

— Успокойтесь, Гривуз. Можете забрать жезл себе. У меня совершенно другие планы.

— Я знаю вашу историю. В поисках девушки вам могут помочь несколько сот преданных бойцов.

— У меня уже есть надёжная гвардия. Её достаточно. К тому же я лечу в такое место, которое не придётся брать штурмом.

— Вы говорите об Оракуле? Это смелый шаг. Впрочем, с моей стороны было бы глупо сомневаться в вашей храбрости. Один совет на прощание, гимиди. Адмиральский жезл можно взять, можно отказаться. А гимиди — это навсегда. В какой бы части Бериана вы не находились, стоит только бросить клич — и пираты примчатся на помощь. Для них это дело чести. Помните об этом.

* * *

Сходка шумела до утра. Рэм не принимал в ней участия, хотя его слово могло иметь решающее значение. Он с друзьями вернулся в старый лагерь. Циклопу нужно было время, чтобы подлатать потрёпанную «Ласточку», отмыть каюты, заправить корабль всем необходимым для дальнего похода к Оракулу. Болтун стянул из сундуков Хона две золотые медали с вытесненными на них непонятными символами. Одну повесил себе на грудь и назвал медалью за взятие Харда. Вторую хотел вручить Рэму, но тот отказался.

— Не надо. Дай лучше Циклопу. Если бы не он, у нас бы ничего не получилось.

— Вот ещё, Лохматому такую вещь! Вы, хозяин, ошибаетесь. Ключ к победе был в сторожевой заставе. Я её взял. А Циклоп ещё молод. Салага! Ему такие награды не положены по статусу.

Циклоп посмотрел на медаль и задумался. А потом сказал:

— Это буквы мерианского алфавита. Мерияне — древнейшая цивилизация, которая исчезла после тридцатилетней войны с форгасами.

— Не умничай, лохматый, — едко парировал Болтун. — Это медаль за взятие Харда. Ты просто завидуешь и придумываешь всякую ерунду.

Пираты наконец пришли к консенсусу. Большинством голосов при одном воздержавшемся (Гривузе) постановили треть сокровищ поделить как возмещение за пролитую кровь, а остальные погрузить на корабли и отвести на Х-15. Перед вылетом отправили делегацию попрощаться с капитаном Пылвсом-гимиди. У Гривуза от долгого говорения болело горло, и он молчал. Вместо него выступил копр — гуманоид с Текструда-66. Копр, раздувшись от важности возложенной на него мисси, в сильном волнении сказал:

— Гимиди… если что… мы тут как тут… свистни… хоть на край Бериана…

Этой пафосной речью прощание и закончилось. Пираты ещё раз дружно прокричали «Слава гимиди!» и довольные тем, как всё прошло, удалились. К вечеру ни одного корабля «Пиратского братства» на Харде не осталось. Поход за сокровищами диктатор Хона победоносно завершился.

* * *

Прошла неделя. «Ласточка» была готова к полёту. Оставались кое-какие мелочи. Болтун и Циклоп всё чаще уединялись и о чём-то спорили. Рэм не вмешивался, ему хотелось побыть наедине с собою. Он много проводил времени за линией экрана, который уже не работал: не надо было лезть под землю. Луга, холмы, перелески, солнце, облака — всё было близким, дорогим. Казалось, он вернулся домой и сейчас за холмом появится железнодорожная станция, на которую с минуты на минуту прибудет его электричка. Но за холмом открывался новый холм, а за ним другой. Возвращался Рэм поздно, когда Болтун уже не находил себе места.

— Хозяин, вы совершенно не думаете о безопасности. Мало ли что! Звери какие или недобитые кибсы. Нельзя же так безрассудно себя вести!

Рэм молча выслушивал упрёки. У него не было настроения вообще о чём-либо говорить. Он старался ходить как можно больше, чтобы усталость заглушала тревожные мысли, чтобы ночью быстро засыпать и не думать ни о чём. Обмануть себя не получалось, он уже не верил, что найдёт Гелю. Разве такое возможно в бесконечном космосе? В конце недели его посетила мысль о том, что Гели больше нет, она умерла. Его затошнило, зашатало, и, чтобы не упасть, пришлось опуститься на землю. А однажды приснился сон: Геля, вся в белом, лежала на возвышении со свечой в изголовье. Рэм проснулся мокрый от пота. Его трясло.

Команда «Ласточки» была готова к вылету, но Рэм всё чего-то ждал, всё ходил по окрестностям, смотрел на облака и копался в себе. Болтун и Циклоп, видя состояние хозяина, ругались уже в открытую.

— Лохматый, ты идиот! Зачем рассказал про Оракула? Понимаешь, что ты наделал?

— Я тут ни при чём, — оправдывался Циклоп, чувствуя тем не менее свою вину. — Хозяин что-то узнал сам — здесь, в крепости. Потому что после штурма сразу заговорил о полёте к Жёлтому Закату.

* * *