Сердце демона

Ладья Амна опускалась за вратами-пилонами. Лучи в прощальном касании скользили по капителям в форме сложенных лотосов, по лицам двух сидевших колоссов. Обе статуи Ваэссира вот уже много веков несли свой дозор, даже теперь, когда у их ног раскинулась река и давно уже никто не приходил проводить ритуалы в полуразрушенных залах.

Владыка нахмурился, чуть подался вперёд, вглядываясь в очертания приближающегося берега, в иссечённые временем лики статуй своего предка. Из зарослей бумажного тростника вспорхнули белые цапли, встревоженные их приближением. Заходящее солнце вызолотило их крылья, рассекавшие воздух низко над рекой.

Проследив за полётом птиц, он попытался вспомнить, зачем же прибыл сюда по пути к Пещере Двух Истоков, где должен будет провести Ритуал Разлива. Пальмовые рощи в дымке, мерное биение волн о борта ладьи, песня ветра в раскрытых изумрудных веерах тростника… всё окружающее умиротворение никак не вязалось с нарастающим чувством тревоги внутри.

Лёгкая ладонь легла на его плечо.

– Всё хорошо, любимый. Я рядом, – нежно проговорил родной голос.

Медленно Владыка полуобернулся, коротко окинул взглядом палубу. Команда суетилась, направляя ладью к причалу. Стражники лениво прогуливались вдоль борта, осматривая берег. Ничего подозрительного, всё как обычно…

Как обычно…

Владыка заглянул в глаза своей царицы. Она тепло улыбнулась, лукаво прищурилась, и озорно блеснули тёмно-синие, как глубины Великой Реки, глаза. Протянув руку, он пропустил сквозь пальцы тонкие косы цвета алой меди. Звякнули золотистые бусины на концах.

Мир на самой кромке восприятия дрогнул, готовый рассыпаться.

В следующий миг его рука сжала тонкое горло.

– Сними эту маску, – процедил он.

Краски расслаивались, крошились хлопьями пепла. Бесцветные сумерки окутывали рощу и храм, и вокруг не осталось ни души. Ладья свободно скользила среди высоких зарослей бумажного тростника, точно у самых Вод Перерождения.

Её улыбка стала насмешливой, холодной, и образ поплыл, меняя сотни ликов, перетекающих один в другой.

– Я лишь хотела напомнить тебе, кто ты и кем должен стать.

Он стиснул горло сильнее.

– Я всегда помню, кто я.

Она рассмеялась, позволяя ему этот краткий миг превосходства.

– И всё же раз за разом ты выбираешь судьбу не Владыки… а вещи.

Миг – и всё изменилось. Они оказались в руинах храма, за границами которого лежала лишь безликая темнота. Цепи неизвестного сплава охватывали руки, распиная его меж древних колонн.

Безразлично глядя в живую дышащую тьму, он ждал.

«В моей власти спасти тебя в эту ночь, наследник. Твой народ ждёт тебя. Ты поведёшь его к победе».

Звук шагов, текучий силуэт, обретающий любую форму – от самой желанной до ужасающей. Ничто уже не могло изумить его за всё время заточения, пусть века для него обернулись лишь парой лет.

Раз за разом она пробуждала его сознание, и как не даровано ему было смерти, так не было даровано и перерождения.

«Прими мой дар, Алазаарос Эмхет… но обещай, что в час, когда я призову тебя, ты пойдёшь со мной. Даруй мне свою волю так, как я сейчас дарую тебе жизнь… ведь для всего остального мира ты уже мёртв…»

И всё же он жил. Жил вопреки всему.

Солнечный свет бился в сомкнутые веки. Сознание балансировало на тонкой грани между сном и пробуждением. Кровавая ночь минула, как кошмар, порождённый воображением безумца.

Алазаарос распахнул глаза. Рука метнулась к груди. Доспеха со скрещёнными на груди крыльями Богини не было, но на коже под туникой не осталось ни следа страшных ран. А ведь он помнил, как со скрежетом расходились металл нагрудника и его собственные кости… помнил так же отчётливо, как слова, звеневшие внутри.

«Твой народ ждёт тебя…»

Над ним склонилось обеспокоенное лицо жреца.

– Ты жив, господин… Боги, мы думали, что потеряли тебя!

«…ведь для всего остального мира ты…»

Мёртв…

– Жив… – хрипло подтвердил военачальник.

– Слава Богам! – воскликнул жрец, и другие голоса вторили ему. – Наследный царевич жив! Наше дело живо! Наследник Ваэссира поведёт нас к победе!..

Алазаарос качнул головой, сбрасывая очередное ненужное воспоминание.

Силуэт дрогнул – точно рябь пробежала по воде – и принял одно из привычных своих воплощений. Эта женщина была прекрасна в глазах смертных мужчин, но для него не было зрелища отвратительнее.

Когтистые пальцы обрисовали черты его лица, скользнули по щеке. Демонесса склонилась к нему, коснулась его губ в отравляющем поцелуе.

– Скольких Хранителей уже успело сменить твоё сердце? – промурлыкала она. – Скажи мне… скажи, где искать последнего? Разве не устал ты служить им, точно раб-каи, прикованный к кувшину?

Все эти рэмеи, люди, искавшие власти и исполнения желаний, использовавшие его силу, не думая ни о нём самом, ни о цене. Всё в итоге приходило к печальному итогу… даже в тот единственный раз, когда амулет нашёл достойного Хранителя, а у Алазаароса появилась надежда…