Читаем Сердце дьявола (СИ) полностью

Остановившись в конце прохода в тени, Крестиан осмотрелся по сторонам — везде, куда бы он не посмотрел, сновали его бывшие слуги. Обстановка становилась все напряженней и чем больше он ждал, тем меньше шансов на побег он видел. Портал в мир смертных находился по левую сторону в самом конце большой площади, где и должна состояться казнь. Нужно было действовать — сейчас или никогда. Крестиан бросил беглый взгляд направо, где на высоте тридцати метров находился его кабинет, чтобы убедиться, что там никого нет и побежал. Занятые своими делами, люди не сразу поняли, что происходит, когда мимо них пробегал их хозяин, расталкивая стоявших у него на пути. Эти триста метров Крестиан пробежал с рекордной скоростью, лишь на секунду обернувшись, когда услышал крик тревоги — один из его стражников, уже пришедший в сознание, выскочил на площадь, во все горло крича, чтобы задержали пленника. Двери его бывшего кабинета распахнулись, и он столкнулся со взглядом ярко-голубых глаз. Если бы у него было больше времени, то он бы заметил, что в этом взгляде не было удивления — лишь точный расчет.

Нырнув в мутное пространство портала, Крестиан оказался в совершенно ином мире: его окружала полупустынная местность; ноги тут же начали проваливаться в зыбкий песок, но не глубоко, что позволяло передвигаться без опаски увязнуть; местами из песка выпирали небольшие камни, а какие-то скрывались под ним, норовя попасться под ноги невнимательному беглецу. Крестиану сейчас было не до осторожности — нужно бежать и искать место, где можно спрятаться. В дали он заметил высокие отвесные скалы, тянувшиеся вдоль всего горизонта. Острое зрение помогло разглядеть и дорогу под ними по которой ехали редкие машины. Местность оказалась не оживленной, но и не совсем безлюдной — это как раз то, что ему нужно — он не хотел нарушать закон, установленный высшими силами, иначе потом придется отвечать своей же головой.

Крестиан побежал в сторону дороги, стараясь не оглядываться и не сбавлять скорости. Он спиной чувствовал погоню и не мог себе позволить остановиться, не мог себе позволить сдаться, а Алексу занять ЕГО престол. Он не помнил, когда ему приходилось столько бегать, наверно, это было в прошлой жизни. Он всегда отличался физической выносливостью, но сейчас силы стремительно покидали его — ноги проваливались в песок, то и дело спотыкаясь о небольшие камни, из-за чего он постоянно падал, палящее солнце слепило привыкшие к полумраку глаза, раскаленный воздух обжигал и без того горящие легкие, голова кружилась от нехватки кислорода, а его цель казалась все такой же далекой.

Он не знал, сколько уже пробежал, пока не кончились последние силы. Как преодолевал крутой подъем, как в очередной раз споткнулся, теряя равновесие, он уже не помнил. Лишь одна мысль не покидала его воспаленный разум, пока тот не отключился от удара об острый камень: «Я не сдамся!»

Глава 4


Приведя нервы в порядок, Анна спустилась на первый этаж, где ее уже дожидались родители. После легкого завтрака девушка осталась на кухне с матерью помочь с уборкой, а ее отец снова ушел на улицу. Яркое солнце стремясь к зениту, освещало дорогу и пролегающую за ней пустошь, проникая в небольшое окошко над раковиной и слепя глаза. Анна недовольно поморщилась и задернула тонкие белые занавески — сейчас яркий свет раздражал ее — уж лучше приятная прохлада ночи и мягкий свет луны.

 — Анна, что-то случилось? — Спросила Роза, уловив негативное настроение дочери.

 — Нет, мам, все хорошо. — Анна изобразила улыбку, стараясь показаться счастливой. — Просто солнце глаза слепит. Наверно, в городе такого нет и там не испытывают подобных проблем. Мам, скажи — Лаур очень большой город?

 — Не очень. Это же не столица. Там проживает меньше десяти тысяч человек, но я бы не сказала, что там лучше. Каждый раз, после поездки туда я чувствовала себя очень уставшей, словно из меня выпили все соки. Я не стремлюсь туда возвращаться и мне очень не хотелось бы, чтобы ты жила там.

 — Но почему? — С каким-то отчаянием в голосе спросила Анна.

 — Это совсем иной мир, дорогая. — Покачав головой, ответила женщина. — Люди не такие, какими могут показаться на первый взгляд…

 — Но не все же такие…

 — Не все. И я не желаю тебе узнать, какой процент составляют плохие люди.

 — Мама, но нельзя же всю жизнь прятаться в этой глуши! — Вспылила Анна, уже понимая, к чему ведет этот разговор. — Мы живем, словно изгнанники, на краю цивилизации, где за день проезжает не больше пяти машин, где до города нужно ехать больше трех часов. Разве это жизнь?

 — Эта жизнь на много лучше, чем та, что в городе. — Спокойным голосом ответила Роза, глядя дочери в глаза. — Я знаю, что сейчас тебе сложно мне поверить, но я знаю, что говорю. Анна, жить там совсем не так просто, как тебе кажется. Я желаю тебе лишь хорошего, поэтому прошу прислушаться к моим словам и не торопиться покинуть этот дом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман