Сердце Эрии

Я неустанно молила его о прощении.

За то, что из-за меня он оказался в Чаще. За то, что ему пришлось связать наши души и отправиться со мной в бегство от Призраков. За то, что однажды он спас меня, а я не могла сделать для него то же самое и все, на что я была сейчас способна, – наблюдать, как земля под ним наливается кровью.

Но вопреки всему я не чувствовала в его сердце ни злости, ни обиды, ни даже крохи сожаления о том, что однажды он встретил меня и вырвал из рук Саит. В последние мгновения своей жизни он наполнял меня лишь своей любовью. Он иссушил мои слезы, вырвал из моего сердца боль и наполнил его ласковым чувством – он хотел, чтобы в конце нашего общего пути я помнила лишь его теплоту.

Меня разрывало на куски от всепоглощающей тоски – я умирала вместе с тамиру. Он стремительно удалялся от меня, будто тающая в ночном небе звезда, а я жадно пыталась уцепиться за его нежный, меркнущий в темноте свет.

Я закричала.

Так громко, насколько только могла, спугнув с дальних деревьев птиц.

Я кричала, пока голос не оборвался хрипом. Мне вторил жалостливый вой волков.

Глава 19

Кровь…

Она завладела моими снами. Она топила меня, забивала горло и плескалась в ушах в унисон с волчьим воем…

Этот вой оглушал и сбивал с ног.

Каменные стены Пика вновь сомкнулись вокруг нас безопасными объятиями, и в свете парящих в коридорах Слез растаяли тревожные воспоминания о Призраках и порожденном ими монстре. Но я не находила покоя. Блуждая по лабиринтам библиотеки, под виноватым кошачьим взглядом я искала успокоение в старых фолиантах и тишину на их пыльных страницах. Но тщетно.

Вой кружил голову и путал буквы перед моими глазами.

Я упорно пыталась игнорировать его. Натянуто улыбалась и убеждала друзей, что со мной все хорошо, когда мы вечерами собиралась в теплой гостиной. Казалось, все вернулось в привычное русло, и лишь пустующее место Шейна напоминало о глубокой трещине, расколовшей нашу компанию. В моем присутствии о друге никто не вспоминал. Но иногда, блуждая по дому неприкаянным призраком в поисках какого-нибудь темного угла, в котором вой станет хоть чуточку тише, я случайно ловила обрывки чужих разговоров и знала: Шеонна неустанно ищет брата, но он не желает быть найденным.

Зато все в доме с особой радостью и трепетом говорили об уснувшем море. Эсса приносила на Пик разнообразные слухи с городских улиц, что слетались в город будто альмы, ведомые соленым ветром, из Фангрина и Акхэлла. Спокойное море будоражило сердца моряков, однако они не спешили отшвартовывать свои суда и бросаться с головой в холодные воды. Вместо этого они боязливо наблюдали за горизонтом в подзорные трубы, ожидая новую бурю. Но я знала, что больше она не побеспокоит море: ведь Эрия уняла голод отравленного, проклятого моря. Однажды я все же рассказала о ней друзьям, когда теории Эссы о причинах морского спокойствия стали лавировать на грани безумия и скорого конца этого мира. Умолчала я лишь об Ольме… Муирне. И даже с ним мы никогда не говорили о произошедшем, делая вид, что открывшаяся правда никак не изменила наши жизни и нас самих. Впрочем, так оно и было. Дракончик оставался тем же: ехидным, навязчивым до скрежета зубов, бесстыдно сующим нос в чужие секреты и ворующим по ночам фрукты.

А вот Арий разбавлял всеобщее возбуждение легким беспокойством: Маретта неприкрыто бросила вызов императору и развязала борьбу за еще не рожденного наследника Майрона. Благодаря находке Шеонны алхимики и Ищейки очень скоро доказали вину Атэны. Последующие годы ей суждено провести в сырости городской тюрьмы, хотя Маретта была уверена, что император не позволит своей кузине слишком долго прозябать в темноте. И пока его длань не опустилась на голову убийцы, отпуская все грехи, женщина намеревалась лишить Атэну самого ценного – того, что по праву принадлежало Эрворам.

Однажды отчаяние развязало уста Атэны, и девушка призналась: она на протяжении многих лет планировала убийство Майрона, мысли об этом не покидали ее с того дня, когда она случайно узнала, кто повинен в трагедии, случившейся двадцать лет назад. Тогда она потеряла своих отца и мать. Она, как и многие в Лаарэне, мечтала о мести, но ей недостаточно было отнять жизнь врага, она хотела лишить его имени, а род – наследия.

Слушая истории, что звучали под аккомпанемент сухого треска в камине, я пыталась разделять тревоги, радость и зыбкую печаль друзей. Но с каждым днем мне все сложнее было жить с ними одной жизнью. Я чувствовала, как Арий наблюдал за мной и хмуро косился на рыжего кота. Они бы хотели спасти меня, но даже Маретта не знала, как это сделать. И пока они искали способы, я стремительно падала в бездну под протяжный волчий вой.

Он оглушал и сплетал мои мысли в тяжелые тернистые клубки.

Казалось, он становился тише лишь в присутствии моего новоиспеченного дяди – Азариса Альгрейва, который стал частым гостем на Пике.