Сердце феникса

Я же еду в паланкине, укрепленном на спине гаяла, бок о бок с Будгаром. Главный орк с царственным видом восседает на подушках. Его голову украшает знакомая мне медвежья пасть, плечи покрывает плащ из медвежьего меха. Мы не разговариваем, да и о чем мне с ним говорить? Но он постоянно бросает в мою сторону испытывающие взгляды.

Вождь меня изучает и даже не скрывает этого.

Орки идут без привала до самого вечера. Едят на ходу и нужду справляют тоже на ходу. Отвратительное зрелище, особенно если учесть, что мы в степи, где нет ни единого кустика. Ну хоть трава высокая, и то хорошо.

Но я не орк, я хрупкая женщина, к тому же не привыкшая к тяготам походной жизни.

Зов природы заставляет меня остановить гаяла и спешиться. Краем глаза замечаю, что Будгар тоже придержал свою зверюгу, и быстро собираю клубы тьмы.

Темная непроницаемая стена укрывает меня от нескромных глаз. Но не укрывает от звуков. Слышу, как Будгар что-то кричит, как всполошились и забегали его подчиненные, пытаясь проникнуть сквозь стену.

Сделав свои дела, рассеиваю тьму. Делаю шаг к гаялу и налетаю на вождя. Тот стоит с разъяренным видом и скалит клыки.

– Ты! – его толстый палец, увенчанный крючковатым когтем, тычется мне в лицо. – Еще раз так сделаешь…

Я отвожу его руку и не оглядываясь прохожу мимо. Он хватает меня за плечо.

– Что ты себе позволяешь, девчонка?! – рычит орк. – Проходишь мимо меня, как мимо пустого места? На глазах у моих воинов? Кем ты себя возомнила?

– Убери руку, – прошу очень тихо, но твердо.

Вокруг стоят его сородичи и с любопытством ждут, что будет дальше. Нажива наживой, но от такого развлечения ни один из них не откажется. Некоторые уже дают советы, как наказать обнаглевшую эльфийку.

– Я вождь вождей, – Будгар продолжает нарываться на неприятности. – Никто не смеет меня игнорировать!

Ну все, напросился.

Закрываю глаза и взываю к темной энергии. Она тут же взвивается из земли, формируя невидимые гибкие плети. Хлещет Будгара под колени, заставляя его ноги подкоситься, и удерживает, не давая упасть.

Нехорошо ронять вождя перед его подданными. Если он потеряет авторитет в их глазах, я эту орду тоже не удержу. Придется их всех убить, а у меня совсем другие планы.

Натянув любезную улыбку, поворачиваюсь лицом к озверевшему орку. Убеждаюсь, что невидимый купол не пропускает ни единого звука наружу, и негромко произношу:

– Я всего лишь отошла по нужде. Давай не будем делать из этого трагедию.

Он рычит и дергается в мою сторону. Но магические путы держат очень крепко. Их не порвать. Со стороны это выглядит так, словно вождь немного подпрыгнул на месте.

– Пожалуйста, не позорься перед подданными, – замечаю миролюбиво. – Мы же с тобой заключили соглашение, так давай придерживаться его.

– Ты играешь с огнем, девчонка! – рычит Будгар.

Но больше не пытается вырваться. Понимает, что я права. Оркам не нужно знать, что их вождь полностью в моей власти.

Но его слова заставляют меня улыбнуться:

– Разве ты еще не понял, Будгар? Я и есть тот огонь.

***

До окраины Первородного леса всего три дня пути. До ближайшей портальной арки – несколько часов. Я бы с удовольствием ею воспользовалась, потому что теперь моей силы хватает, чтобы перенести всю орду. Но вот незадача: все арки, которые некогда выходили к Лесу, давно разрушены.

После случая на привале Будгар стал осмотрительнее. Он больше не пытается надавить на меня, зато постоянно о чем-то шепчется со своим шаманом. Этот мерзкий старикашка тоже увязался за нами, едет где-то в конце обоза, так что я не сразу обнаружила его присутствие.

Зато обнаружила пятерых клыкастых молодчиков, которые превратились в мои безмолвные тени. Куда бы я ни пошла – они молча следуют за мной.

Такое недоверие со стороны Будгара вызывает у меня только улыбку. Неужели он думает, что если я захочу сбежать, то кто-то из орков меня остановит? Наивный. Стоит мне щелкнуть пальцами – и я окажусь в любом месте, где захочу. Везде, где есть хоть унция тьмы. Но это мой маленький секрет, о котором никто не знает. Даже Эрионар.

Асур давно перестал уговаривать меня бросить все и вернуться с ним в замок Молний. Я по-прежнему не ощущаю его присутствия рядом, но догадываюсь, что он здесь, просто молчит.

На ночь орки разбивают походные шатры. Часть орды уходит охотиться, часть остается в лагере: следить за кострами и горланить песни. Мне же приходится делить шатер с вождем.

В первую ночь я провожу границу из тьмы и предупреждаю:

– Только сунься на мою половину – останешься без клыков и того предмета, который делает тебя мужчиной!

Глубоко посаженные глаза орка недобро сверкают.

– Слишком много мнишь о себе, Прекраснейшая, – цедит вождь, сплевывая прямо на пол. – Ты верно заметила, я мужчина. Любая женщина в племени будет рада разделить со мной ложе, так с чего ты взяла, что я брошусь на твои тощие прелести?

Звучит это довольно оскорбительно. И ничего я не тощая, наоборот, за последнее время очень даже округлилась. Но вслух говорю:

– Вот и отлично. Значит, мы друг друга поняли.