Сердце феникса

Пустив немножко тьмы, жду, пока разбегутся все насекомые, которыми кишит земля в палатке. Ставлю магическую сигналку, чтобы оградить себя от любых поползновений, и только тогда с усталым вздохом валюсь на кучу тряпья.

И так день за днем, пока на закате третьего дня орда не выходит к первым деревьям.

Мы наконец-то пересекли Великую Пустошь и вышли к окраине Первородного Леса. Но между ним и нами еще бурлит река – один из притоков Имелиары, славящийся своими порогами.

– Ну что, Прекраснейшая, – хмыкает Будгар, оглядывая препятствие, – может, взмахнешь рукой и построишь нам мост из тьмы, раз уж ты так сильна?

– Отлично! – отвечаю хищной ухмылкой. – Только не забывай: этот поход войдет в историю, особенно тот момент, когда слабая эльфийская девушка помогает сильным и гордым оркам перебраться через крошечный ручеек.

Он рычит, но больше не спорит. Разворачивается к орде и бросает что-то на орочьем языке. А я мысленно потираю руки. Это общеизвестный факт: орки боятся воды, они не умеют плавать. А еще они глупы, тщеславны и недальновидны.

Были бы умнее, то не оказались бы здесь.

– Переправу начнем строить на рассвете, – сообщает Будгар, недовольно сверкая глазами. – Сейчас слишком темно, к тому же все устали от долгого перехода.

– Я разве против? – наивно хлопаю ресничками. – Делай, как считаешь нужным, ты же вождь. А я пока отдохну.

Глажу гаяла по спине, тот послушно подгибает ноги, и я благополучно ползаю на землю.

Последние три дня и мне дались нелегко. Особенно если учесть, как давно я не ездила верхом. А еще необходимость постоянно оставаться начеку. И неизвестность, которая ждет впереди.

Как я ни храбрюсь, как ни уговариваю себя, что все делаю правильно, но внутри постоянно свербит неприятное чувство. Чувство, что я совершаю ошибку…

А еще… Чем ближе мы к Первородному лесу, тем слабее становится аурная пуповина, связывающая меня с детьми. Занятая собой, я не сразу это замечаю. А заметив, сначала решаю, что малыши просто спят. Но теперь, оставшись одна в палатке на берегу бурной Рианазары, я вдруг обнаруживаю, что вообще не чувствую их.

«Эри! – зову встревоженно. – Если ты здесь, отзовись!»

Будгар оставил меня одну в палатке и ушел к костру, делить пойманную добычу.

«Я здесь», – слышу усталый голос асура.

«Почему я не чувствую детей? С ними что-то случилось?»

Он отвечает через минуту:

«Нет, с ними все в порядке. Они сейчас бодрствуют и очень активны».

«Тогда почему?!»

Моя тревога грозит перейти в истерику.

«Все дело в полярности магии, – нехотя поясняет Эрионар. – Твои дети – сиды, они используют сырую магию. Ты используешь темную. С каждым днем тьма в тебе становится все сильнее. Та же проблема в браках между эльфами и дроу, ты сама знаешь об этом».

Он прав. Как я сразу не догадалась? Эовен с самого рождения не чувствует сына, потому что он темный дроу. Он связан магической пуповиной с отцом, как и ребенок, которого она носит.

Я же сама оборвала эту пуповину, когда приняла силу Антхарейн. Что толку теперь об этом жалеть?

Сидеть неудобно, но я кое-как устраиваюсь на шкурах и заворачиваюсь в колючий шерстяной плед. За стенами палатки мелькают тени орков и долетают их хриплые голоса.

«Что ты думаешь делать дальше?» – впервые за последние дни Эрионар первым нарушает молчание.

«Я уже говорила. Проложу оркам путь через Лес к Холмам».

«Значит, ты все-таки не отказалась от своих планов?»

«Почему я должна от них отказываться?»

Недовольно дергаю плечом. Опять он ту же песню завел!

«Тогда я вообще ничего не понимаю», – бормочет асур странным тоном.

«А что тут непонятного?»

Он с минуту молчит, потом произносит:

«Эль, зачем тебе орки? Скажи мне честно. Ты же достаточно сильна, чтобы справиться с отрядом Кариона и без них».

Ну вот… Неужели догадался?

«Не понимаю, что ты имеешь в виду».

«Врешь. Когда я увидел тебя на Бханагоре, то сразу понял, что случилось. Ты – живое воплощение Антхарейн, самой разрушительной силы, какую только можно представить. Так зачем тебе орки? Ты же сама простым щелчком пальцев можешь отправить в небытие и герцога, и всю его компанию, какие бы сильные маги его ни защищали!»

Морщусь. Какой умный асур мне попался. Но недаром же говорят: меньше знаешь – крепче спишь. Жаль, в этом мире эта поговорка пока неизвестна.

«Эли! Я жду ответ!»

«А если ответа не будет?»

«Тогда… Тогда я не позволю вам войти в Лес».

Услышав такое, я даже привстаю возмущенно.

«Как это не позволишь? Ты вообще на чьей стороне?!»

«Эли, – Эрионар устало вздыхает, – я не хочу воевать. Этот мир видел достаточно войн и смертей, не нужно развязывать очередную. Пожалуйста».

«Это ты мне говоришь? – фыркаю гневно. – Я ничего не развязываю, Эри, а всего лишь собираюсь восстановить справедливость. Так что твоя истерика не по адресу. К тому же… к тому же ты уже видел это в котле. И ты сам сказал, что котел шелки показывает то будущее, которого мы желаем. Значит, ты, как и я, желаешь смерти Эриасу Кариону!»

На этот раз асур молчит очень долго. Я успеваю обдумать планы на завтра, разработать стратегию, заскучать, выползти наружу и даже угоститься полусырой заячьей ножкой из рук вождя.