Сердце феникса

Отбросив лук, пытаюсь обхватить рукоять тесака, но не могу как следует сжать на ней пальцы – слишком она толстая.

«Эль, зачем тебе оружие? – беспокоится Эрионар. – Ты же не собираешься никого убивать?»

– Как знать, как знать… – бурчу под нос.

Все-таки появиться перед орками вооруженной подобным тесаком было бы куда зрелищнее, чем с пустыми руками. Но, видимо, не судьба.

Разочарованно вздыхаю, выпускаю рукоять и уже хочу покинуть шатер, как мое внимание приковывает странный блеск.

Что-то блестит на полу между шкур. Не веря своим глазам, бросаюсь туда, хватаю торчащий эфес и тяну.

Рукоять с плотной кожаной оплеткой удобно ложится в ладонь. Изящная гарда, украшенное рубином навершие, расширяющийся книзу, слегка изогнутый клинок, который оплели тускло отсвечивающие руны…

Оружие дроу! Парные мечи-таркханары. Это я удачно зашла!

Пыхтя, раскидываю шкуры, но второго меча среди них найти не могу. А этот откуда здесь взялся?

«Это оружие Мерильена», – подсказывает Эрионар.

Решаю не выяснять, откуда он знает. И так понятно: они же много раз фехтовали вдвоем.

– Отлично, мне подойдет! – озвучиваю, взвесив клинок на ладони.

Легендарные таркханары до сих пор изготавливаются из особого сплава, секрет которого не знает никто, кроме нескольких дварфов, кующих эти клинки. Легкие, прочные и гибкие, они не оттягивают руку, и в то же время умелый воин может одним ударом снести голову быку. Особенно опасны они, если их применять одновременно.

Дроу с детства учатся фехтовать левой рукой так же, как правой. Но я ведь не дроу и, по сути, вообще фехтовать не умею. Так что мне для устрашения орков хватит и одного таркханара. Но главное, он очень похож на тот меч, который я видела в котле шелки.

«Эль! – обеспокоенно окликает Эрионар. – Слышишь?»

Вскидываю голову. В воздухе замерла тяжелая, напряженная тишина.

«Барабаны… – проносится в голове. – Они замолчали».

«И голоса орков тоже!»

Сжимая таркханар, поспешно выбираюсь наружу.

Но стоит лишь выскочить из шатра, как на меня обрушивается рев тысячи глоток.

Кажется, празднество началось…

***

Бегать новоиспеченному божеству не солидно, но мне и не нужно этого делать. Темные плети осторожно подхватывают меня, поднимают над землей, и я оказываюсь сидящей на подобии лошадиного силуэта.

Только это не совсем конь: на лбу лошадки искрится витой рог, а по бокам распластались крылья, чьи концы отливают темным металлом. Форма скакуна постоянно меняется, длинная грива роняет сгустки тьмы, контуры то и дело расплываются, а глаза напоминают две жуткие черные дыры, в которых полыхает адский огонь. Но главное, эта лошадка бодро припускает в нужном направлении. Причем не касаясь земли!

«Эль! – в голосе Эрионара бьется отчаяние. – Это же Бханагор! Темный зверь проклятой богини! Что ты наделала?!»

Сжав зубы, пришпориваю «лошадь».

Прости, Эри, но тебе лучше не знать. А вот Рилль’Аргвану спасибо за транспорт. И за экипировку тоже спасибо: не успеваю я и глазом моргнуть, как тьма покрывает мое тело непроницаемыми доспехами. Просто растекается вниз до кончиков пальцев ног и вверх до самой макушки. Здорово все-таки чувствовать собственную неуязвимость!

Магический конь выносит меня на площадь из-за шатров. В один момент охватываю взглядом и воющих орков, потрясающих копьями, и трон из шкур и костей, на котором сидит Будгар, и огромный костер, полыхающий в центре площади, и пять разрисованных столбов, к которым привязаны дроу.

Мое внимание прикипает к пленникам.

Все пятеро спеленаты веревками, со следами побоев на лицах. Но каждый из них держит голову прямо и улыбается. У каждого по разбитым губам змеится усмешка. Ну да, а как же иначе? Дроу не сдаются в плен, он умирают с оружием в руках. А если эти пятеро все еще живы, значит, их просто лишили возможности умереть.

Я стою за спинами орков, может, поэтому меня пока замечают. А может, все дело во всеобщем ажиотаже.

Но вот шум стихает, как по команде. Из-за трона появляется тощий, вернее, высушенный старик в одной набедренной повязке. Его голову покрывает дикий убор из перьев, похожий на те, что носили вожди североамериканских индейцев, лицо и тело расписаны светящейся краской, повторяющей линии скелета, а впалую грудь украшают ряды варварских бус.

Такого жалкого страшилища я еще не встречала.

Похоже, сам Будгар тоже не слишком впечатлен видом шамана, потому что смотрит на него без особого интереса. Зато остальные орки встречают дедулю одобрительным гулом.

Шаман взмахивает руками. В одной из них он сжимает обтянутый кожей бубен, в другой – обломок берцовой кости. Надеюсь, звериной, а не недавно съеденного врага.

– Ы-ы-ы-ы! – из беззубого рта вылетает нечленораздельный вой, вторящий ударам бубна. – Ах-хара дамхара нахрамах!

К сожалению, оркского языка я не знаю, так что не понимаю ни слова.

«И какой у нас план?» – интересуется Эри.

«Думаю. Как бы ловчее пересечь толпу и оказаться рядом с пленниками?»

«Плохой из тебя стратег. Надо схватить Будгара. Раз уж тебе подчиняется темная магия, то используй ее. Орки не будут рисковать жизнью вождя».