Над Гудзоном нависло сланцевое небо,Протянулось над широкими водамиИ дальше. Серая угроза, затаившаяся над Нью-Джерси.Посадочные огни предупреждающе вспыхнули на летном полеВ Ньюарке…Все двоится в зеркальной скользящей воде.Я жду, под грузом моих стремлений, моих желаний……о, что же мне делать?Меня смущают тысячи разных голосов.Не слышу своих мыслей,Столько голосов, их так много.Но потом наступают пронзительные моменты прояснения,Так ясно очерченные,Проливающие свет на все грядущее.Мой взгляд простирается вдаль.Чувства и инстинкты, давно забытые, но по-прежнему действенные,Теперь с ревом рвутся наружу и облекаются в слова,Мой голос ломается.Я молю, кричу, чтобы остаться в живых. Бессильная, не владеющаясобой, скорбящая,Пробужденная ото сна, что держал под контролем животные чувства,Торопящаяся жить, чтобы сохранить жизнь. Обычные навыки,что я оттачиваю каждый день,ПереходятВ новое качество.Грош цена им в огрубевшем мире.Ходить, слоняться, мерить шагами клетку быловременным успокоением.Перепуганное сердце бьется в новом ритме……мое сердце, мое сердце, мое сердце.Выбивает меня из сна в оцепенелое измерениеМежду моей постелью, небом, комнатой, землей, междутогда и сейчас,В этом пространстве что-то порхает – но здесь нет птиц,Оно оживает в свете крошечных мигающих огней – но здесьнет ламп,И в нем тесно от новых голосов,Громких и тихих, далеких и близких.Эти голоса звучат бурлением воды,Тысячи их, потерянных, булькают и касаются меня.Я чувствую дрожь, электрический зуд, он даже приятен,И я знаю, что ощутила поток душ.