Сердце Катерины. Повесть II. Под пламенем Клинка (СИ)

Чтобы дольше задержать врага, а заодно дать занятие армии, Катерина решила построить укрепления поперек ущелья за крутым поворотом. Воины ломали камень, куски застывшей лавы, копали землю там, где она ещё была, и выкладывали стены. Руководил работами Торгрим, припомнивший то, что еще в ранней юности, до того, как загореться кузнечным делом и пойти в ученики к Казандару, подсмотрел и перенял у отца-каменотеса. Так неожиданно обернулось во благо решение Катерины оставить молодого гнома в лагере. Торгрим всё время проводил на стройке, с важным видом раздавал распоряжения и сам, засучив рукава, месил раствор и таскал тяжеленные камни. С его лица градом катился пот, но глаза светились гордостью от того, что ему доверили столь ответственное дело. И, надо сказать, у него хорошо получалось – над бойницами наскоро сложенной стены удалось даже вывести своды, что давало воинам шанс избежать огненного дождя, вжавшись в стены. Глядя на строящиеся укрепления и на воодушевленного гнома, которому явно нравилось руководить их возведением, Катерина с сожалением думала о том, что этот юноша мог бы стать не только искусным кузнецом, но и неплохим зодчим. Мог бы, если б не предстоящая смертельная битва.

Армия занималась делом, работала до изнеможения, и терзаться воинам было некогда. Но для Катерины дни тянулись невыносимо медленно, и за это время она успела перебрать в памяти всю свою жизнь. Умирать не хотелось, но в связи с этим она испытывала не столько страх, сколько нестерпимую тоску. Думала ли она когда-нибудь, что ее жизненный путь может закончиться вот так – вдали от родной Эрафии, в мрачной обители темных сил, среди торжествующей оравы нечестивых дьяволов? Если бы рядом с ней был сейчас любимый отец, или хотя бы Роланд – хоть кто-нибудь родной и близкий! Но она была одна, и некому было утешить и подбодрить ее перед последним боем.

И еще одна мысль назойливо лезла в голову, хотя Катерина и отгоняла ее изо всех сил. Если она погибнет – как это воспримут на родине? Будут ли ее оплакивать как всенародную героиню, устроят ли торжественные похороны в королевском склепе рядом с отцом? Поймут ли там наконец, за что она сражалась, почему должна была любой ценой воспрепятствовать плану Люцифера? Или они поймут это лишь тогда, когда кригане пройдут по Эрафии победным маршем, сокрушая всё на своем пути Клинком Армагеддона? Но если так – пусть уж лучше пребывают в счастливом неведении, пусть считают эту кампанию бессмысленной прихотью не в меру воинственной королевы… А по ночам неизменно возвращались обычные кошмары…

Но вот наконец на горизонте появился отряд Ксерона. Моментально сбросив с себя хандру, Катерина, спокойная и собранная, вышла к своей армии, построившейся в ожидании боя.

– Вы все – воины мужественные, – сказала она. – Не буду перед вами лукавить: шансов одолеть неприятеля у нас почти нет. Наша задача не в том, чтобы победить, а в том, чтобы продержаться как можно дольше и продать свои жизни подороже. Вряд ли кто-то из нас переживет эту битву, но не отчаивайтесь: товарищи по оружию довершат наше дело. Конечная победа всё равно будет за нами, даже если нам и не суждено ее увидеть…

Из-за поворота, поднимая пыль, вырвались ряды ксеронова воинства и в замешательстве остановились – дорогу преграждала стена высотой в полтора человеческих роста. Тысячи бесов, сбившись в кучу, растерянно взирали на неожиданное препятствие. Катерина перекинулась взглядом со стоявшим рядом Торгримом. Гном был бледен как смерть, однако в глазах его играло мрачное торжество. Но вот в первые ряды криган пробилась высокая фигура верхом на коне, раздался зычный голос, взлетел вверх клинок и с неба обрушились жаркие хлопья смрадного пламени. Катерина поняла: это и есть Армагеддон. Да, во время войны Восстановления она видала схожую картину, но сейчас пламя было гораздо сильнее. Рыцари и полурослики шарахнулись к стене; несколько водных элементалей, не успевших укрыться под спасительными сводами, с булькающими звуками повалились на землю, постепенно расплываясь в бесформенные лужи. Несколько огненных сгустков упали на плечи Катерине и прижавшемуся к ней Торгриму, но даже не обожгли их. Нисколько не вредило магическое пламя и демонам. Наоборот, бесы приободрились и с визгом бросились на приступ. Над их головами, зловеще полыхая огнем, плечом к плечу летели ифриты. Катерину пробрала нервная дрожь: огненных джиннов Эофола она видела уже далеко не в первый раз, но до сих пор так и не смогла привыкнуть к их ужасающему виду. К тому же именно они представляли сейчас главную опасность. Две с половиной тысячи бесов оказались бы неодолимой силой в чистом поле, но преодолеть стену им было затруднительно – слишком высока она была, и слишком слабы были их короткие крылышки, способные лишь чуть-чуть приподнять тела над землей. А вот ифриты, прекрасные летуны и могучие воины – это совсем другое дело…