Сердце лётного камня

Выяснять последнее на собственном опыте не хотелось. Но правды хотелось еще больше; Агата искренне верила в то, что призвание настоящего репортера – любой ценой нести людям истину. И считала, что готова заплатить эту цену, какой бы она ни была.

Однако нести правду, когда ни одна газета не хочет ее ни видеть, ни слышать, оказалось довольно проблематично. Что же делать?

Оставив редакцию «Обозревателя» позади, Агата перешла через дорогу, и тут ее нагнала темноглазая дама с резкими, рублеными чертами лица, в практичном черном костюме и с длинной косой, уложенной узлом на затылке.

– Вы по-прежнему хотите видеть свой репортаж опубликованным? – спросила она.

Агата едва не споткнулась от неожиданности и удивленно взглянула на незнакомку.

– Хочу… – настороженно ответила она.

– Мы можем предложить вам один вариант. Несколько нестандартный, но…

– Вы представляете редакцию какого-то издания? – догадалась Агата.

– В некотором роде…

– А что за издание?

Дама на миг заколебалась.

– «Искра», – наконец ответила она. – Слышали о такой? Слышала? Еще бы! Газета, за которой стоял Либерат, подпольная организация борьбы за свободу мужчин и монкулов. Ее тираж и репутация, разумеется, не могли сравниться с «Постом» или «Хрониками» или даже тем же «Обозревателем», но зато каждый экземпляр этой газеты тайно передавался из рук в руки, и Агата была готова поспорить, что число читателей у нее не меньше, а, возможно, даже больше, чем у законных газет.

И хотя эмоции Агату буквально распирали, ответила она сдержанно:

– Слышала.

– Мы были бы очень рады опубликовать ваш репортаж.

– Вы его даже не читали! – перебила Агата.

– Нет, – ничуть не смутилась незнакомка. – Но мы знаем о проблеме, которую вы в нем поднимаете. К тому же вам отказали во всех редакциях, где вы уже были, а были вы почти во всех издательствах Сириона. И это говорит нам о многом.

Агата задумчиво покрутила пуговицу на своей перчатке. Она хотела видеть свой репортаж опубликованным. Но хотела ли она его видеть опубликованным в такой газете?

«Вот мне и проверка, – невольно усмехнулась девушка. – Ради чего на самом деле я хочу опубликовать этот материал? Ради собственной карьеры или все же ради правды? Если ради карьеры, то подпольная газета – это однозначное „нет“. Если ради правды…»

– К сожалению, заплатить вам за него мы не можем, – продолжала тем временем дама. – Но… правду говорят не ради денег, не так ли?

Агата невольно вздрогнула: незнакомка словно подслушала ее мысли. И отказаться, не почувствовав себя малодушной и корыстной трусихой, вдруг стало решительно невозможно.

Да и не собиралась она отказываться; подстегнутая многочисленными отказами и предупреждениями, Агата еще четче осознала, насколько сильно она хочет, чтобы раздобытые ею сведения дошли до людей. Это стало ей даже важнее, чем броская колонка с ее именем на первой странице «Поста» или «Хроник».

– Да, – согласилась Агата, – правду говорят не ради денег. Дама улыбнулась и протянула ей руку.

– Рина, – с улыбкой представилась она. – А вы – Агата, я знаю, – предвосхитила она слова девушки.

– Откуда?

– Оттуда же, откуда узнали о вашем материале.

Новая мысль заставила Агату нахмуриться.

– Но если вы и так можете получить практически любую информацию, зачем вам мой репортаж? Вы ведь наверняка все это знали и раньше. Возможно даже, вы знаете больше меня!

– Знали, – не стала отпираться Рина. – Но, понимаете, Агата, знать – это одно. А суметь рассказать об этом так, чтобы все поверили, и чтобы ни единый читатель не остался равнодушным, и чтобы в его душе разгорелся огонь – это талант, которого ни у кого из нас нет. А у вас – есть.

Агата слегка покраснела от удовольствия. Особенно приятным было то, что Рина вовсе не стремилась сделать ей комплимент: она просто констатировала факт.

– Но вы же не читали мой репортаж, – снова заметила девушка.

– Зато мы читали другие ваши публикации.

Агата удивленно подняла брови; вот уж не думала она, что агенты Либерата, оказывается, были даже в ее тихой родной Кибири! Откуда иначе они могли бы читать ее репортажи, ведь она больше нигде не публиковалась, только в тамошней местной газете.

Девушка порылась в сумке и достала из нее несколько листов, исписанных аккуратным почерком.

– Держите, – протянула она Рине свой репортаж.

Та с благодарностью приняла страницы, сложила их вчетверо и спрятала во внутренний карман пальто.

– Под каким именем печатать?

– Под моим, конечно! – ни на миг не задумываясь, ответила Агата.

– Вы уверены? – серьезно засомневалась Рина. – Может, возьмете псевдоним?

Но Агата только покачала головой. Она была полностью захвачена романтическим и героическим образом борца за правду, который на себя уже примерила, и он ей понравился.

– Под моим, – уверенно повторила она. – Когда рассказываешь правду, нужно говорить ее с открытым лицом!

Рина улыбнулась – легко и чуточку снисходительно над горячей, ничего не боящейся юностью.