Сердце Малого Льва (СИ)

Уши у него были больше головы и обвисали как у старого лапарга, лицо в глубоких морщинах, глаза на выкате. Норки сидела на корточках, безнадежно обняв колени и уткнувшись в них подбородком. У нее не было ни сил, ни желания куда-то идти.

— Я заблудилась в вашей мерзкой посудине! — пожаловалась она.

— Госпожа хочет посмотреть на звезды? — улыбнулся уродец своим отвратительным морщинистым лицом.

— Хочет, — немного удивилась она.

Обычно эти существа с дуплогами не разговаривали, даже как будто не замечали их. А оказалось, что они вполне контактны и даже знают язык.

— Ты говоришь по-нашему, — заметила Норки, следуя за уродцем по коридору.

— Ваш язык прост, — ответил он, — для аппира это не сложно.

— Аппиры такие умные?!

— Аппиры очень древняя раса. Мы многому научились, госпожа.

— Вы что, там все шаманы?

— Можешь считать, что так.

— О, боги свирепые! Куда мы летим!

Металлические двери расползались перед ними. Удивительно, сколько тут было умных вещей, которые всё делали сами! Норки окончательно заблудилась, пока они наконец не оказалось в просторном голубом зале со звездным экраном впереди. Звезды были не такие, как на бронзовом небе Шеора, их было неизмеримо больше, и все они не дрожали, выбрасывая колкие лучи, а величественно покоились в черном безмолвии.

— Как огромен мир! — прошептала Норки потрясенно.

— Он еще огромнее, чем ты можешь себе представить, прекрасная госпожа, — улыбнулся аппир.

— И каждая звезда — это солнце? Это правда?

— Правда, госпожа. Бывают звезды белые, красные, голубые… бывают планеты всех цветов и размеров.

— Зачем столько?!

— Зачем?

— Ну да, зачем? Всё равно нигде нет счастья.

— Где-то есть, госпожа.

Звездный мир впереди был огромен и безмолвен.

— Я не верю, — вздохнула Норки.

— О чем вздыхает госпожа? — внимательно посмотрел своими выпученными глазами Гхем, — она летит на прекрасную планету, ее муж будет там хозяином.

— Разве у этой прекрасной планеты нет хозяев? — спросила Норки с недоумением.

— К тому времени, как мы прилетим, не будет.

— Куда же они денутся?

— Это известно только господину Рою.

— Наверно, они полные ничтожества, если один шаман может с ними справиться.

— О, нет! — покачал головой Гхем, — они так сильны, что могут прыгать от звезды к звезде и взглядом сдвинуть скалу!

— Боги беспощадные!

— Они всесильны. Но господин Рой еще сильнее. Он уничтожит их.

— Какие ужасы ты говоришь, — поежилась Норки, — это уже война богов, а мы, жалкие людишки, вмешиваемся в нее.

— Обратной дороги нет, госпожа.

Дорога вперед тоже казалась бесконечной.

— Скажи… — Норки немного смутилась, — а женщины у этих правителей… они действительно красивы?

— Я видел королеву, — сказал аппир, — она прекрасна.

— А… а мужчины?

— Не все так уродливы, как я, госпожа, — усмехнулся Гхем, — но к уродству тебе придется привыкать. Таких как я на Пьелле много.

Норки не смогла удержаться и закрыла лицо руками. Ей безумно хотелось домой. Но… обратной дороги сквозь этот черный океан не было.

* * *

Ингерда проснулась от боли в сердце. Сон был ужасный: маленький Эдгар бежал к ней по льду и провалился, она смогла его вытащить, но не живого, а замороженного в куске льда, эта ледяная глыба теперь была ее сыном!

Она села, откинув одеяло, ноющее сердце колотилось, по щекам катились слезы. Было темно и тихо, за плотными занавесками стыла глухая зимняя ночь.

— Что с тобой? — сонно спросил Леций.

— С ним что-то случилось, — всхлипнула она.

— С кем?

Этот вопрос ее разозлил, как будто непонятно было, кто уже две недели пропадает на Вилиале! Очевидно, муж еще не совсем проснулся.

— С Эдгаром, — сказала она раздраженно, — с кем же еще?

— До сих пор ты рыдала только из-за Герца.

— У меня два сына, если ты помнишь.

Леций в темноте взял ее за руку.

— У меня тоже.

— Тогда почему ты до сих пор здесь, я не понимаю?

— А где я должен, по-твоему, быть?

Она вырвала свою руку и вытерла слезы со щек.

— На Вилиале!

— А что мне делать на Вилиале?

— Там твой сын! И с ним случилось несчастье!

Леций сел и обнял ее за плечи.

— Успокойся. Две недели — еще не крайний срок. Эдгар наверняка впутался в очередную интригу, ты же знаешь, какой он у нас артист?

— Это ты так думаешь, — покачала головой Ингерда, — а я чувствую сердцем… и я видела жуткий сон.

— Это всего лишь сон, дорогая. Эдгар — Прыгун, что с ним может случиться?

— Теперь — что угодно! Там склады с этим чертовым оружием, а ты так спокоен! Я не понимаю!

— Чтобы выстрелить в Прыгуна, дорогая, его надо сначала поймать. Эдгар же не такой дурак. До сих пор именно он всех дурачил, разве нет?

— У меня болит сердце, — упрямо сказала Ингерда.

Самоуверенность Прыгунов была ей знакома, даже очень хорошо знакома. Они считали себя богами на земле, и именно по этой причине помогать друг другу и даже предлагать свою помощь у них считалось дурным тоном. Иногда это просто бесило.

— Послушай, — Леций погладил ее по голове как ребенка, — это просто нервы, детка. Ты совсем издергалась в последнее время. Слетай к Кондору, пусть он тебя проверит.

— Я не понимаю, — резко повернулась к нему Ингерда, — тебе что, трудно побывать на Вилиале и найти сына?