Сердце Малого Льва (СИ)

Герц пошел в свой зал с бассейном, включил голубой, а потом фиолетовый свет, пустил горячую воду снизу и сверху, настроил силу струй по своему вкусу, размышляя: не утопить ли эту дуру совсем?

Когда он обернулся, дикая охотница стояла перед ним совершенно голая, только длинные до пола черные волосы прикрывали ее тонкое и совершенно беззащитное в своей наготе тело.

— Всё г-г-готово, — пробормотал он в растерянности.

Она спокойно и ни капли не стесняясь скрылась в фиолетовых струях. Он стоял, тупо соображая, что делать? Утопить ее? Изнасиловать? Ошпарить кипятком? Или оставить всё как есть? Последнее было самым трудным.

Как скромный и вышколенный слуга, он удалился и покорно сел ждать ее в своей спальне. Там он уже понял, чего хочется больше — уложить ее на кровать и попробовать ее инопланетное тело на вкус… а уж потом можно и утопить!

Потом она вышла, надела его аппирский халат и преспокойно забралась в нем под одеяло. Герц выключил воду.

— Говорят, здесь жил царевич? — спросила она.

— Угу, — кивнул он.

— Он был странный…

— Ничего странного. Царевич как царевич.

— Он носил парики и юбки… как рургские матроны. Настоящий воин никогда не будет так наряжаться.

— А разве царевич должен обязательно быть воином? — спросил Герц уязвлено.

Норки посмотрела на него удивленными, синими как фиалки глазами.

— А как же?

Она была безумно хороша в эту минуту. И как только такие красавицы могут завоевывать чужие страны и размахивать там кинжалами?

— Не с кем было воевать, — буркнул Герц.

— Как не с кем? — еще больше удивилась она, — мы всегда с кем-то воюем. Так устроен мир.

Он спорить с ней не стал, только пожалел о ее непросвещенной дикости.

— Так устроен мир, — грустно повторила она, — победители и побежденные, правые и виноватые, господа и слуги… знаешь, Арктур, ты ничего не бойся. Дуплоги свирепы, убивают без разбора, я не раз это видела… но тебя я не дам в обиду. Ты будешь служить мне и будешь под моей защитой. Хорошо?

Он просто осел на пол и уткнулся спиной в камин от такого заявления.

— Х-хорошо…

— Сейчас бы глоток вина, — зябко поежилась его новоявленная защитница, — ты случайно не знаешь, где твой хозяин держал вино?

— Случайно знаю, — вздохнул он, — под кроватью.

Он налил ей «Сладкой тины забвения» и изумленно смотрел, как она прикладывает свои розовые губы к краю фужера и делает осторожные глотки. Защитница! Сама еле дышит.

Даже нудные теверги умерли бы со смеху, если б узнали, какая покровительница отыскалась у наследного принца!

Он и не заметил, как стал для нее донором. Щечки у первобытной охотницы порозовели, грустные глаза заблестели, даже ее унылая поза поменялась, «белое солнце» пришлось ей по вкусу. «Вот тебе и придушил», — усмехнулся он про себя.

— Ну вот, — вздохнула она, протягивая ему пустой фужер, — мне уже лучше, — хорошее у вас вино.

На это возразить тоже было нечего.

7

Умывшись, он первым делом навестил Зелу. Она переночевала в янтарной гостиной на диване и рассказала, что Рой уже имел с ней беседу. Герц не успел как следует разозлиться на этого нахала, как она его обрадовала. Оказалось, что все Прыгуны живы, и это было самое главное.

— Теперь их надо как-то вызволить оттуда, Герц, — умоляюще посмотрела она, — неужели ничего нельзя придумать?

— Я, конечно, спрошу Герсота, — ответил он, — но вряд ли кто-то сможет это сделать, кроме самого Роя… да ты и сама это понимаешь.

— Понимаю, — с тоской посмотрела она.

Потом он навестил мать в больнице. Флоренсия сказала, что рана не опасная, а если Леций жив, то она тем более скоро поправится.

— Возможно, Герде даже повезло, — заявила она, — теперь Улпард оставит ее в покое хоть на время. Эта дикарка, сама того не желая, оказала ей большую услугу.

— Да, — кивнул он, — странная баба…

Днем он увидел ее, но тайно, из-за цветника в зеленой гостиной. Там Улпард со своими приближенными принимал возмущенных инопланетных послов. Норки сидела рядом с ним за столом, надменная, строгая, в своей черной коже с ремнями и с волосами вокруг шеи.

Слабость ее прошла, вернулась неприступность. Герц сидел на полу, не дышал, прислушивался к разговору, но смотрел почему-то только на нее.

Рой выступал переводчиком и делал вид, что здесь всё решает Улпард, хотя даже дураку и даже без перевода было ясно, кто здесь хозяин.

«Зачем она сидит с ними?» — думал Герц, разглядывая тонкий профиль инопланетной красавицы, он уже видел, какое юное, нежное и беззащитное тело скрывается под этой черной кожей, — «она же совсем не такая, как эти головорезы! И зачем ей сдался этот балбес Улпард? Что он понимает в любви с такими кулачищами?!» Лисвисы требовали отопления. Они умирали от холода, а дров им не завезли. Посол Гранидвааль из зеленого стал синим и в пупырышек, зубы его стучали, а руки тряслись. Даже дворцовое тепло не могло его отогреть. Не лучше выглядели и его спутники.

«Бедняги», — посочувствовал им Герц, — «вот тевергам, наверно, в самый раз!»

— Тут какие-то дети бегают по дворцу, — заявил один из охранников, — черный и зеленый.

Мы думали, что бесы болотные… но похоже, что ихние, вот этих.

— Приведите, — распорядился Улпард.