Сердце Малого Льва (СИ)

— Да, ты мне нужен, — признал он наконец, — но дурачить себя я больше не позволю. Пульт будет у меня.

Кантина лежала рядом с Доронгом. Изо рта вытекала струйка желтой крови. Грэф постоял над ней со сложным чувством досады, злости, восхищения и сожаления. Он сожалел о каждом своем достойном противнике, с их уходом наступала пустота. А эта женщина была еще и дьявольски красива. Красивые женщины всегда были его слабостью.

— Что ж, — сказал он хрипло, — пусть пульт будет у тебя. Делай что хочешь. Только верни мне Оливию.

— Когда-нибудь верну, — с надменным лицом ответил дуплог, — почему бы нет? Только к чему торопиться? Ты ее получишь, шаман… если будешь хорошо себя вести! А сейчас пойди просохни.

* * *

Утро выдалось хмурое. Служанки обмыли тело Кантины и одели его в золотое платье.

Ингерда была против похорон. Она велела сохранить жрицу в холодильнике, чтобы Эдгар и дети могли проститься с ней. Зела уже слабо верила, что это когда-нибудь случится. Кошмар последнего вечера с его дикой болью преследовал ее.

Они сидели все вместе. Анастелла тихо плакала, Миранда обнимала ее, Ингерда со своей раной полулежала в кресле, Флоренсия ходила из угла в угол.

— Ну? И чего она добилась?

— Но она хотя бы пыталась, Фло, — ответила ей Миранда, — это мы сидим тут и вообще ничего не делаем.

— А тебя тянет на подвиги?

— Почему бы и нет?

— Еще одна героиня нашлась!

— Фло!

— Ваша Кантина, конечно, на месте не сидела. Только вышло еще хуже. Пульт был у Роя, а теперь он у Улпарда!

— Как разница? Оба негодяи.

— Да. Но Рой хотя бы умный. А этот — дикарь пещерный!

— Не ссорьтесь, — тихо сказала Зела, — нам это не поможет.

Слуги доложили им подробно, что там произошло в малахитовом зале. После стольких потерь это оказалось последней каплей. Пришло отчаяние. Кантина вносила оптимизм и энергию в их унылую жизнь. Теперь и этого не стало. Снова наступила минута полной безнадежности.

— Госпожа Ла Кси! — заглянул в дверь переводчик Роя, — хозяин ждет вас.

У нее сжалось сердце.

— Уже?

— Прошу вас, пройдемте.

Она медленно встала, тело идти никак не хотело, ноги подкашивались. Вчера Рой был зол. Сегодня, после всего, что случилось, должен быть вообще в ярости.

— Молитесь за меня, девочки, — прошептала она.

У дверей ее поджидала стража из четырех дуплогов. Переводчик мелкими шажками затрусил впереди. Зела шла за ним, ничего вокруг не видя. Ей нужно было побороть свой страх до того, как она встретится взглядом со своим мучителем. Кантина погибла, вызволяя своего мужа. Ей же предстояло пережить нечто худшее, чем смерть.

Провели ее не в янтарную гостиную, а в кабинет Леция с видом на морской залив. У окна, сунув руки в карманы, стоял мужчина в серых джинсах и черном свитере. Она не сразу поняла, что это Рой, так он переменился. Он был гладко выбрит, но дело было даже не в этом. Что-то пропало, помимо бороды. Какой-то внутренний огонь.

— Ты тоже в черном? — усмехнулся он.

— У нас поминки, — сказала Зела.

Они посмотрели друг на друга.

— Боишься?

Врать было бесполезно, ей было страшно, но и признаваться в этом не хотелось. Она молчала.

— Не бойся, — сказал он, — это действие уже закончилось. Антракт.

— Тогда что же в следующем?

— В следующем? — Рой взял ее под локоть и усадил на диван, — ты услышишь долгую и нудную исповедь. Согласна?

— Что с тобой? — недоверчиво посмотрела на него Зела.

Он закурил и снова отвернулся к окну.

— Вчера я шел по заливу. Вон там… Позади был дворец со всеми вами, а впереди темнота.

Темнота и лед. И в какой-то момент я остановился и понял, что нужно идти обратно. Вот и всё.

Плечи его ссутулились, как будто свитер был невозможно тяжел. На самодовольного пижона он походил так же мало, как этот свитер на помпезный костюм.

— Я всегда куда-то иду, Ла Кси. Я не могу стоять на месте. Главное — идти. И какая мне, собственно, разница, куда?

Она не понимала, что это: очередной его ловкий прием, чтобы привлечь ее, или настоящий надлом?

— Ты была последней каплей, — сказал он, глядя в окно, — я никогда не мучил женщин, я пошел даже на это, мне очень важно было сломать тебя… да, это правда. Я боролся за свой мир, за свой игрушечный мир, который сам себе придумал. И он рассыпался вдребезги!

Зела с изумлением смотрела, совершенно его не узнавая. Разве может человек так измениться за одну ночь?

— Хочешь, скажу, с чего всё началось? — обернулся он, синие глаза сверкнули, — я игрок. Я затеял грандиозную игру! Но вся она строилась на допущении, что вы примитивны, вы — не такой уж ценный материал, вас не жаль, кое-кем можно и пожертвовать. Кстати, не только я, многие эрхи находятся в таком же заблуждении. Анзанта до сих пор считает тебя куклой по своему подобию…

— Я даже знаю почему, — тихо сказала Зела.

Высокомерие эрхини всегда ее раздражало. А скрывалась за этим самая примитивная женская ревность. Вот и говори после этого об иерархии миров.

— Я игрок, — повторил он, — я грандиозный игрок! Но мне негде было развернуться. Эрхи никогда не допускали нас до серьезных проектов, а своего мира у нас нет. Тогда я решил развернуться здесь. И мне понадобилась Пьелла… и я получил ее.