Сердце некроманта

Я кивнула. Некоторые снадобья, потеряв волшебную силу, перестанут действовать — вроде того обеззараживающего средства, что, лишившись магического компонента, осело кристаллами. Большинство станет работать медленней, ни о каком мгновенном исцелении говорить не придется, но все же зелья будут действенны. В отличие от защитных заклинаний дворца, которые исчезнут, когда истощится сила питающих их артефактов. Станут бесполезны отряды боевых магов. И соседи…

— Если соседи прознают, что наша страна отрезана от магии, это может кончиться большой войной.

Глава 21

— Не страна. Мир, — покачал головой король. — У соседей тоже участились прорывы. И столичный храм главный не только в нашей стране, но и во всем ордене. Они накроют артефактами весь мир.

В самом деле. Вера у нас и соседей одна, и Первый брат волен приказывать не только тем, кто говорит на одном языке с ним.

— Поэтому войны не будет — всем станет не до того. Пока я был жив, так и не решил, и сейчас не могу — вдруг Первый брат прав? Прорывы все чаще, сдерживать их все труднее, жертв все больше. Может быть, магия — не такая уж великая плата, когда речь идет о спасении мира? — Он вздохнул. — Прости меня за то, что и эту ношу я взвалил на тебя.

— Ношу? — не поняла я.

— Знание само по себе тяжкая ноша, а в сочетании с невозможностью ничего изменить… Было бы лучше, если бы ты оставалась в неведении до самого конца.

Нет уж, слишком долго я оставалась в неведении. Слишком долго меня кормили сладкой ложью.

— Я рада, что узнала. Лучше знать о беде и быть к ней готовой, чем внезапно обнаружить, что магии больше нет, и отчаяться.

Я действительно не в силах ничего изменить, но могу подумать о том, как стану жить, когда Орден исполнит свое намерение. Пока у меня не было ни единого предположения на этот счет, но время еще есть. И Дитриха надо предупредить. Он в отличие от меня привык выживать, может, ему будет проще сообразить.

— Возможно, ты и права. Жаль, что я так обошелся с тобой. Жаль, что самое главное понимаешь, когда уже слишком поздно.

— Я не держу зла, — повторила я. — И буду молиться за тебя. По крайней мере, пока боги останутся способны меня слышать.

Отец улыбнулся.

— Спасибо, дочка. Прощай. И не оглядывайся.

Я всхлипнула. Взмахнула крыльями и устремилась прочь из дворца.

«Не оглядывайся».

Не буду. Без прошлого нет будущего, но невозможно двигаться вперед, когда все время смотришь назад. Хорошо, что я нашла способ проститься с отцом, но теперь мне нужно научиться жить самой.

Я открыла глаза и встретилась со встревоженным взглядом Дитриха.

— Не говори ничего, — сказал он, прежде чем я успела открыть рот. — Я все слышал.

Слышал? Вот уж не думала, что у моего разговора с отцом будет свидетель. И хотя ничего по-настоящему личного или тайного сказано не было, я возмутилась.

— Почему ты сразу не предупредил, что будешь подслушивать!

— Потому что сам не знал, — мягко ответил Дитрих. — Я не раз был провожатым учителя, но никогда не случалось ничего похожего! Обычно между мной и ним просто тянулась магическая струна, и я контролировал ее. А сейчас я будто раздвоился: был одновременно здесь и рядом с тобой, и эта магическая нить связывала две части моей души. — Он задумчиво добавил: — Зато теперь понятно, почему второй, тот, кто остается, называется провожатым, а не сиделкой и не надсмотрщиком. Мне кажется, если бы тебе всерьез угрожало что-то или ты дошла бы до опасного предела, я смог бы заметить это и вытянуть твой разум обратно в тело.

— И твой учитель никогда не рассказывал ни о чем подобном? — изумилась я.

— Он говорил, что в старых книгах пишут, будто провожатый не только отдает часть своей силы, помогая собрать заклинание, но и становится полноценным помощником и охранником. Однако на самом деле «провожатый» — это лишь слово, и нужно рассчитывать лишь на себя. Учитель не раз предупреждал, что если по какой-то причине не смогу вернуться, помочь мне он будет не в состоянии.

«Отдает часть своей силы!» Мы одновременно уставились друг на друга.

— Темная и светлая составляющие. То же, что случилось на площади, — соединившись, они усиливают друг друга, а не уничтожают, как принято считать, — озвучила я мысль, которая, готова поспорить, была на уме у нас обоих.

Дитрих задумчиво кивнул.

— К слову, откуда ты узнал, что разрыв можно закрыть, объединив силы? — продолжила я.

— Я и не знал, — хмыкнул он. — Помнишь, я сказал: «проверить гипотезу».

Да уж, время он тогда выбрал самое подходящее.