Сердце некроманта

— Просто вспомнил, что очень давно читал размышления одного мага — тех времен, когда темных уже загнали в подполье. Он предположил, что если врата между нашим и божественным миром открыла соединенная сила светлого и темной, то, возможно, вновь объединив силы, можно и закрыть их. — Дитрих усмехнулся. — Помнится, он сетовал, что подобные мысли может доверить лишь дневнику и вряд ли найдет понимание у братьев. Я тогда подумал, что мало найти понимание у братьев, надо еще и отыскать темного, который доверится светлому. Такого безумца придется разыскивать долго. Кто бы мог подумать, что я сам окажусь таким ибезумцем!

— Ты не безумец. И ты можешь мне доверять.

— Я знаю, Эвелина. — очень серьезно ответил Дитрих, глядя мне в глаза. — Как и ты мне.

— Да, — кивнула я, почему-то заливаясь краской.

— А там на площади я подумал, что разрыв — это ведь тоже своего рода врата. Что мы теряем, если попробуем? И получилось.

— Закрыть врата… — медленно повторила я.

— Звучит соблазнительно, птичка, — покачал головой он. — Закрыть врата, спасти мир. Почести и слава…

— Мне не нужна слава!

— Только я не Гервин и ты не Ютта. Мы оба хотим лишь, чтобы нам дали спокойно жить, а не рвемся к божественной силе.

— Ты все равно не можешь колдовать открыто. Не можешь использовать возможности своей силы полностью. Если из мира исчезнет магия, то станет все равно, что ты темный. Невеликая плата за спокойствие, так? — догадалась я.

— Я еще не думал об этом. Но звучит хорошо, — хмыкнул он.

— Тогда тебе следовало бы согласиться на очищение, — не удержалась я.

— Нет. С заблокированной магией я останусь собой — в этом я убедился в ваших казематах. Очищенным — нет.

— Но…

Дитрих взял меня за плечи, заглядывая в лицо.

— Эви, Гервин прославился как сильнейший маг той эпохи еще до своего тридцатилетия, а к тому моменту, как он попытался стать богом, ему и вовсе не оставалось равных.

Возможно, это и ослепило его, заставив поверить в возможность стать богом. Но я-то не собираюсь бросать вызов высшим силам. Однако что-то в голосе Дитриха заставило меня прикусить язык до того, как я открыла рот.

— Ютта превзошла всех сверстников, и ей пророчили великое будущее. Но они погибли, Эви. Оба погибли.

Я сникла. Да. Глупо было думать, будто от меня — от нас двоих — зависят судьбы мира.

— Но что нам делать? — спросила я.

— Жить, — пожал плечами Дитрих. — Жизнь-то не останавливается.

В самом деле? Мне казалось, что без магии жизнь закончится. Но ведь в те бесконечные часы в камере я не умерла, сохранила способность думать и чувствовать. Наверное, привыкну. В любом случае, сдаваться рано.

— И я не вижу повода менять планы, — продолжал он.

— Но Вестенс…

— Сейчас может оказаться самым подходящим для нас местом.

— Самым подходящим? Там, где на руинах бродят одержимые и демоны?

— Твой экзорцизм очень неплох, так что одержимые тебе не страшны. А демоны наверняка разлетелись по округе в поисках еды пожирнее. Если же и нет — я буду рядом и не дам тебя в обиду.

Что-то такое промелькнуло в его голосе, от чего мои щеки налились краской.

— Зато в мутной воде легче прятаться. Еще долго там никто не станет разбираться, кто ты и откуда взялся, главное — что умеешь. Может, тебе даже не придется изображать мальчишку.

Это вряд ли. Притвориться братом и сестрой у нас не получится — слишком уж мы разные, а выдавать себя за женатую пару… Кажется, покраснеть еще сильнее невозможно, но мне это удалось.

Мне надо бежать от него. Научиться стоять на собственных ногах и бежать, пока не поздно.

Если уже не поздно.

— В любом случае, мы не окажемся там мгновенно, а по дороге разузнаем, что да как, — продолжал Дитрих, не заметив или делая вид, будто не заметил моей реакции. — Изменить планы всегда успеем.

Наверное, он прав. Я-то вообще ничего не смыслю в жизни вне обители.

— Так что, как и намечали, рано утром я открою портал на выселки. К вечеру доберемся до ярмарки, там заночуем, утром прикупим лошадей…

Я мысленно присвистнула, едва не полюбопытствовав, откуда мы возьмем столько серебра. Похоже, это отразилось у меня на лице, потому что Дитрих ухмыльнулся.

— Я не богач, птичка, но и слез по деньгам не лью. На тот свет их все равно не забрать.

Я не стала ни соглашаться, ни спорить. Никогда в жизни я не держала в руках собственных денег, так откуда мне знать, как ими распоряжаться?

— Я не умею ездить по-мужски, — спохватилась я.

— Невелика наука. По мне, так куда проще, чем сидеть в седле точно на жердочке.

И снова спорить было не о чем — сравнивать-то мне не доводилось. По-женски я тоже ездила не слишком хорошо — в детстве начинали учить, но в обители стало не до верховых прогулок и охот. Я бы вообще предпочла идти пешком, но прекрасно понимала, что нести придется слишком много. Дитрих, конечно, крепкий и сильный мужчина, но все же не лошадь, а магия — плохой помощник в деле таскания тяжестей.

— А сегодня, пока день не кончился, научи меня прорывать блок. Вдруг пригодится. Вдруг, чем Алайрус не шутит…

— Не богохульствуй!

— …Мы с тобой станем единственными полноценными магами в мире. Братья локти себе изгрызут от зависти.