Сердце-пламень

– Это здесь, под облаками, вы боги. – Любомудр проверил, надежно ли закованы мои руки. Минт бросил на него недовольный взгляд. – А там, на земле, вас ненавидят по-прежнему. У нас было время подумать, и я понял, что Инирика права. Мы должны жить вдали друг от друга. Не смешивая наши обычаи.

– Зачем вам я?

– Один из жрецов велел привести тебя.

– Ты – его условие, – сказала Лада, пожимая плечами. – Твоя жизнь – наша жизнь.

– Колхат? – Я растерянно посмотрела на Минта. Он отвел взгляд. – Он жив?

– Живее всех живых, – буркнул Любомудр. – Идем, скоро свидитесь.

Они потянули меня за собой, и мы пошли вниз, вдоль русла Ангмалы. Меня охватил страх. Видимо, Инирика хотела открыть лестницу как можно дальше от крепости, чтобы Дарен и духи-обережки не могли почувствовать. Туман, отделяющий нас от Второго Круга, рассеивался. Уже скоро…

– Дарен будет искать меня, – я сказала это для Инирики, ведь она знала лучше всех цену предательства в колдовском городе.

Но колдунья невозмутимо ответила:

– Если ты ему так дорога, как надеешься, он наконец натравит Рать на червенцев. А если нет… Это все равно станет поводом усомниться во всех его решениях. Когда колдуны наконец поймут, что у нас нет друзей, я буду рядом и уведу Нзир и тех, кто остался, в горы. Я спасу наши знания. Как всегда это делала!

– Да ты просто обезумела! – взревела я, пиная ее. – Вообразила себя Галлаей, да?

Инирика стояла, пытаясь сохранить достоинство. Любомудр дернул оковы, заставляя меня идти смирно.

– Следи за своей подружкой, Минт.

– Дарен поймет, что вы его предали!

– Интересно как? – Инирика извлекла из-за пояса пузырек с сон-травой. – Благодарствую за идею, кстати.

– Вы все равно его не обманете!

– Больше это продолжаться не могло. Я должна была взять все в свои руки. Снова! Галлая! – Она рассмеялась. – Галлая моя прапрабабка, Лесёна. Мой род жил в Обители. Моя сестра поверила в Весть и отправилась в Ардонию охмурять царька. Если кто и должен взять в руки этот город, так это я.

Лада достала еще одни оковы и передала их Инирике.

– Мы оставим здесь следы червенцев, – сказала она. – Пусть думают, что это их рук дело.

– Вы не понимаете! – Я попыталась вырваться. – Мы все погибнем, если эта битва состоится! Отпустите меня! Давайте поговорим!

– Время разговоров вышло. – Любомудр оглянулся на крепость, явно опасаясь погони.

И не зря.

Щит, созданный Инирикой, блеснул золотом, и из снопа искр вылетела чья-то стремительная тень. Лада стояла первой, но чего-то подобного явно ждала и потому успела закрыться от атаки плащом с защитными рунами.

Но плащ не выдержал, ссыпался на земь пегими хлопьями пепла, и сквозь них возникла Эсхе.

В ее руках танцевали пламевидные клинки, длинные черные волосы были забраны в две косы, а змеи-узоры на теле светились и двигались будто бы сами по себе.

– Законы гостеприимства в Светлолесье всегда были так себе, – ухмыльнулась Эсхе. – В Аскании за ложь в доме хозяина полагается изгнание. А за предательство…

Инирика побледнела и, не опуская щит, другой рукой создала перед собой еще один поменьше. Но Эсхе швырнула клинок, и тот прошел сквозь щитовые чары, попав светловолосой колдунье в грудь.

– Клинки из свирюлла. – Эсхе выпрямилась, меняя хват на оставшемся клинке. – Зачарованы тобой же, Инирика. Лучшая кара для предательницы, не находишь?

Пятясь, Инирика вскинула руку, будто пытаясь ухватиться за собственные сплетения… Но те растаяли. Колдунья захрипела. Наемники не шевельнулись, как и я, понимая, что клинок засел слишком глубоко. Инирика сделала еще несколько шагов назад, пока не угодила в Ангмалу. Я успела поймать ее растерянный взгляд, а потом Инирика упала, и воды колдовской реки скрыли ее.

Это произошло так быстро, что какое-то время я не могла осознать произошедшее. Ладу трясло, но она вытащила клинок и встала напротив Эсхе.

Но Любомудр рявкнул:

– Я сам! Открывай лестницу!

Кому он это сказал? Вдруг я замерла, пораженно глядя на то, как Лада кладет руки на траву, и та чернеет. Под ее руками осыпался пепел. Лада смогла открыть лестницу… Путь Разрушения! Лада – колдунья Пути Разрушения!

– Учти, что это будет не то же самое, что торговать рабами из Аскании. – Эсхе плавно обошла его по широкой дуге.

– Учти, что это будет твой последний танец. – Любомудр ударил сразу же, с разворота.

Не тратя времени ни на увертки, ни на слова. Он махал своим огромным двуручным мечом, словно мясник. В этом не было ни игры, ни пляски, ни позерства. Он шел убивать и прокладывал к смерти Эсхе самую прямую дорогу.

По тому, как он бился, я с леденящим ужасом поняла, что при всей гибкости асканийке долго не продержаться.

Если воитель был гибелью, то Эсхе была воздухом, обнимающим его. Она уворачивалась, танцевала, она была всюду! В один миг ее клинок очутился очень близко к шее Любомудра, но тот успел остановить удар.

Мы все замерли, глядя на это противостояние. Даже Лада, вызывающая простейшим заклятьем лестницу, то и дело сбивалась, начиная сначала.