Сердце-пламень

Любомудр обрушил на Эсхе бурю атак. Его клинок танцевал так же быстро, как и ее, но его удары были мощнее. Асканийка отражала их, сколько могла. Пот зернами блестел на ее лице, она улыбалась, и улыбалась даже в тот миг, когда меч Любомудра пронзил ее насквозь… Вдруг одна из светящихся змей на ее теле превратилась в настоящую и с резким рывком впилась в предплечье воителя. Тот отпрянул, клинком отсекая змее голову.

– Последняя милость богини, – хрипло сказала Эсхе, выплевывая эти слова вместе с кровью. Она зашаталась и рухнула бы, но я успела подхватить ее. Минт позволил мне сделать это, рванувшись к ней вместе со мной.

Я, плача, взяла ее пылающее лицо в свои руки.

Эсхе улыбнулась в последний раз и хрипло сказала:

– Я вмешалась и заплатила за это… но она простила меня. Да… Я уже слышу ее голос. Она зовет меня. Я лечу к ней…

– Лестница! – прорычал Любомудр.

Он снова направился к Эсхе. Его тяжелый шаг раздавался по земле, заглушая волны Ангмалы. Он занес руку с мечом, а Минт оттащил меня в туман открывшейся лестницы.

– Лесёна, все кончено!

Я увидела, как взмыла вверх занесенная над Эсхе рука Любомудра, а после видела только туман.

* * *

В Сиирелл солнце еще только всходило. Вдалеке, в море, плескались распавшиеся на куски льдины. На берегу реяли полотнища с тремя клинками – знаменем Сиирелл. Пахло ржавчиной и солью. Оковы подавляли мой Дар, а вместе с ним и внутренний жар, а потому воздух, сырой и синий, пробирал до костей. Стылость, сквозящая всюду, пробиралась куда угодно и была куда острее, чем казалось.

На моих руках еще остывала кровь Эсхе.

– Что вы натворили, – прохрипела я.

Инирика и Эсхе погибли, но на кону стояли жизни всего Светлолесья. Нужно было вернуться в Нзир! Я лихорадочно пыталась понять, как мне вырваться. Левая рука у меня все еще была свободна, но выхватить клинок у сиирелльцев – непосильная задача, а все мое оружие Минт отнял сразу же на берегу.

– Не поднимай шум, – сказал Минт. – И не делай глупостей. Тебе это все равно не поможет. Если окажешься сейчас перед Мечевластителем, будет только хуже.

Я уже поняла, что Лада и Любомудр пойдут до конца ради своих целей, но оставался еще Минт.

– Отомкни оковы, пока не поздно, – прошептала я, обращаясь к нему.

– Молчи, колдунья, или я заставлю тебя замолчать! – Любомудр вытащил из-за пазухи коробок с мазью и на ходу попытался смазать ужаленное предплечье.

– Довольно. – Минт, решительный и бледный, потянул меня за собой в сторону священной рощи. Любомудр пошел впереди, а Лада – сзади.

Но я не отступала:

– Ваши старейшины в Нзире. Они заключили договор, Минт. Там твой отец. Там семья Лады. На что вы рассчитываете?

– Они вернутся, колдунья, – сказала Лада. – С вашей зачарованной сталью.

– Вы больше не увидите их. Вот и все, – сказала я. – Кто вас надоумил вести такие игры? – Мой взгляд уперся в широкую спину Любомудра. – Вы все поплатитесь за это.

– Не каркай, колдунья. – Любомудр обернулся, окидывая меня тяжелым взглядом. – Лучше благодари моего ученика за то, что жива. Червенцы хорошо платят за твою голову.

– Наставник, – с нажимом произнес Минт.

Мы вошли в священную рощу. Любомудр вел нас напрямик, через чащу, избегая хоженых троп. Ветер раскачивал над нашими головами ветви, роща стонала, дышала холодом и моросью. Грязь и снег быстро набились сквозь тонкие сапоги, но мне было все равно, я вглядывалась в небо, туда, где за слоем белесых облаков пока еще парил колдовской город. Страшно было представить, как огромные камни полетят вниз, а после голодная Чудова Рать ступит на землю.

Где-то там Дарен. Я представляла, как он смотрит на Древо. И не понимала, что он чувствует. Все, к чему мы шли, висит на волоске. Мира не будет. Я видела, как наяву, как он хмурит брови, и на усталом лице не мелькает ни капли нерешительности. Чародеи последуют за ним, за его словом…

Что будет дальше?

Куда они поведут меня? Ответ пришел скоро. Подойдя к высокому деревянному столбу, издали похожему на засохшее дерево, Любомудр остановился и отвесил низкий земной поклон. Лада сделала то же самое, а Минт едва заметно кивнул. Приглядевшись, я заметила вырезанные в дереве лик Странника и кузнечный молот в основании. Скрытый идол! Меж тем Любомудр счистил снег, а затем отомкнул плиту, лежащую в основании. Лаз.

– Ты запрешь меня под землей, правда? – Я повернулась к Минту, надеясь хоть на малейший проблеск осознания всей происходящей жути.

– Подземелья под хоромами Старейшин и…

– Хочешь все ей рассказать? – с насмешкой спросила Лада. – Пускай сама увидит.

Минт подтолкнул меня к лазу. Прыжок, и ноги уперлись в выложенный морской галькой пол. Лада уже держала в руках светец. Любомудр не пошел с нами, он скрыл плитой лаз, бросив перед этим Минту:

– Буду ждать тебя у Мечевластителя.