Сердце русалки

Невестка была из простых, обычная крестьянская девушка, ничем особо не выделялась, исправно работала и наружностью была приятной. Она быстро сладила с новыми родственниками, хотя ее родители поначалу не одобряли этот брак из-за Густава, но, в конце концов, она выходила замуж за его сына, а не за него. Какие тут могут быть проблемы?

Густав искренне умилялся, когда видел, что жена хлопочет вокруг уже беременной невестки, варит ей какие-то особые каши, настаивает целебный чай, чтобы та не мучилась тошнотой и даже массирует девушке спину. Густав неожиданно и для себя стал испытывать какие-то поистине отцовские чувства к невестке и переживал за нее, словно это было его дочь. О ведьме-русалке, которая продолжала жить в лесу и помогала всем своими врачеваниями, он давно уже не вспоминал.

Пока проклятье снова не встало на пути у их семьи.

Невестка потеряла ребенка через несколько месяцев, как понесла. Она плакала, корила себя, ходила в монастырь на исповедь, но никто уже не мог помочь ее потере. Нужно было просто пытаться снова. Такое бывает, что же поделать. Жена Густава в тот период стала ужасно тревожная, она еще усерднее засуетилась вокруг невестки, даже запретила ей работать в поле и готовить у печи, заботилась и охраняла ее здоровье, как никогда. Вторая беременность тоже закончилась потерей.

После третьей беременности, Густав, снова наблюдая, как страдает его жена, как она убивается, и что теперь к ней присоединились его сын и невестка, решил, наконец, отбросить гордыню и навестить давнюю знакомую.

Он кинул сердитый взгляд на русалий хвост, который повесил у себя над кроватью, и поздно вечером направился в лес к избе проклятой ведьмы.

Инея будто бы ждала его прихода. Она встретила его в дверях и пригласила войти. Но тот отказался.

— Ты прокляла меня, но семью хоть не мучай. Дай невестке родить. Сын мой ничем не провинился пред тобой.

Инея грустно ухмыльнулась и снова предложила ему войти. На этот раз Густав вошел и уселся на табурет у двери, будто готовился сбежать от ведьмы в любой удобный момент.

— Ты пришел не чтобы извиниться, а чтобы я сняла с тебя проклятие, — она села напротив него на табурет. — Двуногие не меняются.

Густав посмотрел русалке в лицо и отчетливо вспомнил ее такой, какой русалка была тогда, почти двадцать лет назад, в озере. Она сильно постарела, гораздо сильнее, чем стареет человек за это время, ее скользкие водорослеобразные волосы стали сухими, обычными, «человеческими», на лице были брови и ресницы, хоть и седые. Она казалась живой и теплой. Не удержавшись, Густав посмотрел на ее ноги — на стопы, где когда-то был прекрасный русалий хвост. Инея продолжала по привычке ходить всегда босиком. Загрубевшие стопы давно зажили.

Инея тоже смотрела на Густава и видела все того же молодого мужчину с торчащей неухоженной бородой и злым взглядом. Вокруг глаз и на лбу появились морщинки, но в целом выглядел он здоровым и крепким, его густые жесткие волосы даже не тронула седина. Он был как крыса, всегда готовый к опасности, всегда готовый наброситься, чтобы перегрызть горло. Была только одна разница. Тогда, у озера, Густав еще ничего не знал о русалке и не боялся ее. Теперь же он смотрел на нее со страхом, хотя и старался не показывать этого.

— Я вспомнила тебя. Узнала, почему пришел — твое потомство погибает, — начала русалка. — Теперь понимаешь, какого мне? Ты лишил меня всего. Когда я оказалась без хвоста, когда вышла к людям — память покинула меня. Я не могла вспомнить собственное имя, брела, не ведая куда, не чувствовала ни голод, ни холод. Только бесконечную боль и отчаяние. Если бы не это, — она ласково погладила амулет-чешуйку на своей шее, — никогда бы не узнала, кто я и откуда. Но прошло столько времени, а я до сих пор не могу вспомнить лица своего дитя. У меня был ребенок, уже взрослый, то ли дочь, то ли сын, который остался там, в Лазурном озере. Но я больше не слышу его, и он не слышит меня. Уже много лет почти каждую ночь я хожу вдоль озера, зову его, пою, но он не плывет ко мне. Наша связь навсегда утеряна. И это все из-за тебя. Это все равно, что смерть. Я мертва для русальего рода, и теперь принадлежу вам, двуногим.

— Если бы ты, ведьма, не натравила тогда на меня святошу!.. — начал было Густав, он исходил злостью от одного только воспоминания о той ночи, когда пришел в проклятую деревню. Русалка приставила палец к его губам. Палец был теплый, и длинного черного ногтя на нем не было, это была рука простой женщины.

— Я могу снять с тебя часть проклятия. Ты волен либо покинуть деревню, либо твоя невестка родит живого и здорового ребенка.

Густав задумался, вариант уйти из деревни был пределом мечтаний, если бы русалка дала ему такой выбор лет десять назад, он сразу же согласился на него. Но теперь… все изменилось, он изменился. Он полюбил свою вдовушку и приемного сына и больше не мог смотреть, как они мучатся.