Сердце Шторма. Нити жизни

Камера была маленькая. Соломенный тюфяк, ведро и солома вперемешку с мусором на полу. Радовало, что все камеры были одиночными и в казематах были только мы с Шаль вдвоем. Шальна говорила мало. Она в основном плакала или спала неровным тревожным сном. Я не думала о худшем, не пугала сама себя, доводя до истерики, мыслями о смерти в этой помойке, не поддавалась панике, как это делала Шальна. Размышляя о том, как и почему я тут оказалась, я пришла к выводу, что здесь сухо и относительно тепло, иногда бесплатно кормят, да и складывается некое подобие режима. А казнь может наступит не скоро. К тому же если бы Беку было угодно, чтоб я умерла, он мог бы устроить это уже множество раз за то время, пока я жила на улице. Так что я наслаждалась тем, что сейчас представляло собой мою жизнь. Но стоило мне начать радоваться тому, что камеры не забиты вонючими бродягами, как к нам привели еще одного заключенного.

Я увидела его лишь мельком, когда стражник – толстый и пузатый, приземистый хряк – толчком вогнал его в казематы. По его дыханию, запаху и тяжести шагов, я поняла, что это молодой человек среднего роста, худощавый и ухоженный. На нем была накидка, в которую тот плотно закутался. Незнакомца определили в соседнюю камеру. Затем стражник громко харкнул на пол и, потоптавшись на месте, вышел прочь, громыхнув железным замком.

– Вы тут давно уже? – спустя некоторое время раздался приятный мужской голос. Он говорил негромко, то и дело срываясь на шепот. Судя по тому, что шорохи и звуки отсутствовали прежде, он выжидал.

– Не очень долго. Точно не скажу, не считала. Но еще не надоело. – ответила я, выверяя слова и делая свой голос максимально веселым.

– Осмелюсь предположить, что прежде ты жила в помойной яме, если в такой дыре ты даже обороты не считаешь.

– Это мое дело. Холеным мальчикам не понять жизни сирот.

– Ты говоришь слишком грамотно, как для той, кто родилась и выросла на улице.

– Я такого не говорила.

Собеседник замялся и замолк. Я с нетерпением ожидала продолжения.

– Ты права, я не из бедняков. И сижу здесь вовсе не по своей вине. Я ничего делать не собирался, просто случайно попал не в то место не в то время.

– Сочувствую. Со всеми такое бывает.

– И с тобой?

– Нет. Я всегда думаю, куда иду и в какое время.

– А, понятно. – пониклым голосом ответил человек – Кормят тут как?

– Как в казематах. – захохотала я.

Это и вовсе выбило парня из равновесия.

– Ты здесь одна сидишь? – наконец он отчаялся на последнюю попытку.

– Да куда там. Стаи блох и армии клопов. Вообще не скучно.

– А люди?

– Ну, вот ты есть.

И вдруг мою издевку над вражеским шпионом испортила Шаль, тяжело простонавшая от неприятного сновидения.

– Кто это? – спросил молодой человек нелепо встревоженно.

– Девушка какая-то. Нас «заселили» сюда в один оборот.

– Ты не успела за все время познакомиться с ней?

– Ну а что это изменит, если я узнаю ее имя? Мне не вынесут приговор, который должны вынести?

– Приговор? – парень действительно удивился.

– Да… – ответила я не так уверенно, как прежде – Я думала сюда и привозят людей, которые совершили неугодные констеблям дела, чтобы Отец Договоров вынес им вердикт.

Парень засмеялся издевательским смехом.

– Конечно! Держи сумку во всю ширь!

– Разве нет?

– Ты долго в городе живешь-то.

– Родилась тут.

– Тогда ты полная дура, если не знаешь, что к Отцу водят только убийц, чтобы он оценил их и принял в гильдию, или отправил на каторги. Так что, если ты не убивала никого, ты можешь заявить об том Отцу Договоров, и он отпустит тебя.

– Ага! – фыркнула я. – Где ты такой умник был раньше?

– Странно вообще, что ты таких простых вещей не знаешь…

– Удивляйся молча.

Больше я не отозвалась ни словом на все попытки незнакомца вытянуть из меня еще хоть капелинку информации. В конце концов незнакомец с приятным голосом забросил все попытки вновь поболтать со мной, и тоже замолчал.

Голова шла кругом: хотелось плюнуть на все и начать расспрос у молодого человека о том, что вероятно ждет меня, но тогда бы он тоже узнал все, что ему требуется. Взамен я, вполне реально, могла бы остаться ни с чем. Держать интригу было весьма разумно с точки зрения собственной безопасности. Хоть уловки Отца (ну или того, кому он передал эти полномочия) и забавляли меня, все же на сердце было беспокойно. Чувство неизбежности вновь исчезло, и я словно осталась без глаз, не видя, куда держать путь.

Вскоре за незнакомцем пришли. Это уже был не толстый хряк-стражник, а высокий и худощавый мужчина с длинными волосами и приятным ароматом сандала. Он отворил соседнюю решетку, бросив железный замок на каменный пол. Моим первым порывом было желание броситься к двери собственной камеры и начать ругаться и возмущаться, какого это сына Геенны этого незнакомца освободили, едва ли он пришел. А я тем временем гнию во вшивой камере, теряя остатки человечности. Короче, я молча ненавидела этого незнакомца, изо всех сил сжимая зубы. Держать рот на замке в некоторых ситуациях разумнее, чем бить тревогу.