Сердце сокола

— Не вправе, — возразила она. — Я чужой для вас человек, который уйдет из вашей жизни так же быстро, как появился в ней. Вы не обязаны что-то мне объяснять, чем-то со мной делиться и подстраиваться под мои ожидания. С моей стороны было глупостью упрекать вас в иных взглядах на мир и слабостью столь несдержанно реагировать на ваше непонимание. Быть может, я попрошу теперь слишком многого, но не могли бы вы все-таки рассказать мне про Милагрос?

Прошлое отцовской воспитанницы интересовало сейчас Сантьяго в последнюю очередь, однако возражать Кристине у него больше не было желания.

— Боюсь снова вас разочаровать, но я знаю, быть может, даже меньше вашего, — честно сказал он. — Отец в своих письмах был не слишком щедр на объяснения, а у меня в Сорбонне имелись занятия поинтереснее, чем его причуды. Наверное, теперь мне стоит пожалеть о былой беспечности.

Кристина наконец бросила на него быстрый взгляд.

— Сорбонна? — негромко спросила она. — Зачем так далеко?

Сантьяго повел плечами: пожалуй, скрывать эту правду особого смысла не было.

— Отец уже тогда подозревал, что Керриллар открыл охоту на Соларов и одной жертвой не ограничится, — невесело сказал он. — Поэтому после гибели короля на охоте первым делом позаботился о моей безопасности, рассчитывая, что уж во Франции Керриллару меня не достать. Не знаю, был ли он прав в своих подозрениях: доказательств тому, что будущий регент приложил руку к смерти отца Рейнардо, он так и не нашел. Как не нашел их и в отношении смерти королевы. Кстати, аккурат после этого у нас в доме и поселилась Милагрос, а мне до сих пор ни разу не приходило в голову, было ли это простым совпадением.

— Она сказала, что ее мать и дядя погибли в пожаре, прежде чем сеньор Веларде взял ее к себе, — произнесла Кристина. — И что ее дядя был священником, а значит, у нее вполне может быть благородная кровь, потому ваш отец…

Сантьяго подобрался, будто борзая, почуявшая добычу.

— Она жила в доме священника? — напряженно выдохнул он. — Того самого?..

Кристина удивленно посмотрела на него.

— Того самого? — переспросила она, и этой тайной с ней тоже пришлось поделиться. Впрочем, дело сейчас того стоило.

— Вы знаете, как умерла королева? — уточнил он. Кристина пожала плечами.

— Я знаю, что она поехала по каким-то делам и по дороге ее хватил удар, — поведала она ту часть истории, которая была известна каждому жителю Эленсии. Остальное знали лишь самые близкие.

— Она не хотела умирать, не исповедавшись, и сопровождавшие королеву гвардейцы доставили ее к духовнику в ближайшую деревню, — приобщил Сантьяго к избранным и Кристину. — Отмерено ей было немного, и никто не знает, что именно она поведала священнику и сумела ли сказать хоть что-нибудь. Но когда через пару дней отец приехал в эту деревню, дом, где королева испустила дух, оказался сгоревшим дотла.

— И священник погиб? — с ужасом уточнила Кристина. Сантьяго кивнул, ловя в ее взгляде понимание. — А вы знаете, в какой деревне это произошло? — следом уже с оживлением спросила она и легко поднялась на ноги. — Если Милагрос оттуда же… Она должна быть оттуда же, не бывает таких совпадений! И тогда понятно, почему ваш отец взял девочку к себе…

— И почему же? — снова настороженно поинтересовался Сантьяго, и Кристина, явно почувствовав его тон, посмотрела ему в глаза.

— Пожалел! — с нажимом заявила она. — Это ваша фамильная черта, не стоит даже возражать. Не захотел, чтобы девочка погибла из-за того, что попала в жернова интриг. А может, надеялся что-нибудь от нее узнать.

Сантьяго тоже поднялся, старательно сдерживая собственное нетерпение. В голове возникла на первый взгляд бредовая идея, однако реакция Кристины подтвердила, что та вполне может иметь под собой почву.

— Думаете, королева могла покаяться в чем-то таком, что никак нельзя было оставлять свидетелей ее исповеди? — напряженно проговорил он. Кристина смотрела на него с крайней серьезностью.

— Например, назначила регентом кого-то другого? — с чувствительным предостережением проговорила она, и Сантьяго бросил на нее быстрый взгляд.

Смерть королевы всей Эленсии казалась еще более странной, чем гибель ее мужа, и даже в Европе ходили упорные слухи, что ее либо отравили, либо иным способом помогли отправиться на тот свет, однако доказать этого не удалось. Но если предположить, что именно так и случилось? Керриллар, несомненно, знал, что после смерти королевы станет регентом, и мог захотеть ускорить этот процесс. К чему делиться властью, когда та сама идет в руки? Пара капель яда в бокал — и дело сделано. Королева доверяпа ему безоговорочно, и никто не мог убедигь ее быть осторожной.